С начала года в 37 странах произошли забастовки, манифестации и волнения, направленные против дороговизны: голодные бунты на Гаити, в Мавритании и Индонезии, демонстрации против высоких цен на хлеб и разграбления булочных в Египте, столкновения в Камеруне, Кот д'Ивуар, Буркина-Фасо и Сенегале, манифестации в Мексике.

Все они вызваны резким скачком цен, ударившим по беднякам и рабочему классу. Цены на кукурузу выросли в 4 раза с середины 2007 года, на пшеницу - в два раза с начала 2008-го, а за два последних года цены на продовольственные товары в беднейших странах увеличились в целом на 60 %. В «богатых» странах ценовой рост составил от 30 до 50 %, что также существенно ухудшило положение их населения. Так, в США 28 миллионов человек выживают лишь благодаря программам бесплатного распределения продовольствия.

Политики и экономисты уже не знают, как выразить всю сложность положения: «на краю бездны», «экономический Перл-Харбор», «цунами приближается», «11 Сентября для финансов»[1]... Разве что о «Титанике» еще не вспомнили!

В 1914 году правительства, короли, политики и военные, агенты социальной системы, вступавшей в эпоху своего упадка, ввергли мир в катастрофу первой мировой войны, погрузив всю Европу в хаос и варварство.

Выступления мирового пролетариата начались с конца 1915 года: забастовки, голодные бунты, антивоенные демонстрации прокатились по России, Германии, Австрии и другим странам, на фронте вспыхивали мятежи, солдаты массово дезертировали, происходили братания. Во главе движения стояли интернационалисты, большевики, спартаковцы, которые обличали мировую войну как проявление краха мирового капитализма, подающее пролетариату знак: пора выполнить свою историческую миссию - совершить интернациональную социалистическую революцию.

Кондопога: долой погромы, орудие государства, призванное разобщить рабочий класс!

Настоящий разгул ненависти, бунты, поджоги и грабежи, направленные против кавказцев, в частности, чеченцев, и произошедшие в Кондопоге, маленьком промышленном городе неподалеку от российско-финской границы, вызвали широкий отклик как в России, так и за рубежом.

«Оранжевая революция» на Украине получила широкое освещение в западных СМИ. Казалось, что события обладали всеми чертами политического триллера: с одной стороны крайне коррумпированная сталинистская мафия, по всей вероятности виновная в убийстве журналиста, который, похоже, слишком пристально интересовался их делами; с другой стороны Ющенко -  героический защитник демократии, его лицо обезображенное ядом неумелого отравителя из КГБ рядом с прекрасной Юлией Тимошенко, самим символом молодости и надежды на будущее.

Одна из наиболее важных черт этой основательно документированной статьи состоит в том, что она показывает, что лежит в подоплеке «оранжевой революции» и тем самым помогает разоблачить иллюзии о демократизации в республиках бывшего СССР. События после 2004 года существенно подтверждают представленный в статье анализ, что демократизация Украины в сущности определялась борьбой за власть между различными кланами украинской буржуазии. Тимошенко стала премьер-министром нового правительства Ющенко только чтобы полностью прогореть спустя девять месяцев. За парламентскими выборами 2006 года (когда Партия регионов Януковича, кандидата, проигравшего в 2004 г. президентские выборы, и кучминого ставленника, образовала крупнейшую фракцию в парламенте) последовала серия сделок между самыми различными партиями. Развязкой всего этого стало то, что Ющенко (которому не удалось договориться с Юлией Тимошенко) объединился с «социалистами» и «коммунистами» и… с Партией регионов с целью поддержать своего старого врага Януковича на должности премьер-министра. Различные союзы до того не стабильны и до такой степени основываются на борьбе между кликами, что положение может значительно измениться ко времени, когда мы это будем печатать.

Мы согласны с авторским разоблачением демократии. В особенности мы хотели бы подчеркнуть значимость идеи, что «присоединение рабочих к буржуазному движению под демократическими лозунгами означает на деле отказ от борьбы за специфические интересы пролетариата». Тем не менее, остается несколько моментов, где мы считаем необходимым отметить свое несогласие или то, где, по нашему мнению, не хватает точности. Чтобы избежать разрыва аргументации, мы указали это в примечаниях в конце статьи.

В действительности, Левая Фракция КПИ возникла в июле 1927г., после раскола, когда из нее ушло меньшинство, ориентированное на позиции Германской Левой. Но в то время у Фракции еще не было собственной прессы, в которой она могла бы развивать свои позиции. Не была она еще и конституирована официально как организация. Изгнанные из КПИ, ее активисты находились во Франции, в Бельгии, Люксембурге, и даже в США и России. Не имея возможности вести работу в Италии из-за принятых Муссолини в 1926г. исключительных законов, они были рассеяны по отдаленным странам. Эта трудная ситуация не сломила их волю. Считая себя членами единой международной общности, рабочего Интернационала, они не были деморализованы изгнанием. Напротив, они были готовы к приобретению нового богатого политического опыта в тех странах, в которых они оказались. Внимательно следя за политической ситуацией в Италии, они в то же время естественным образом приняли участие в политических дискуссиях, которые начали развиваться после исключения Троцкого из Интернационала и появления оппозиционных групп в этом последнем. Итальянская Левая гордилась тем, что состоит из рабочих – мигрантов; это доказывается выступлением Бордиги на VI Расширенном пленуме Исполкома Коминтерна, где он сравнил итальянцев с «избранным народом», с евреями:

С 1989 года мировой пролетариат переживает длительный период снижения своей классовой сознательности и боевитости. Крах якобы «коммунистических» режимов и буржуазная пропаганда о «невозможности» альтернативы капиталистическому общественному устройству оказали глубокое воздействие на его способность видеть в себе класс, призванный играть историческую роль в свержении капитализма и строительстве нового общества. В результате старые песни Маркузе, Франкфуртской школы и пр., провозглашавшие исчезновение пролетариата и замены его новыми «историческими субъектами», пользуются растущим успехом у товарищей, которые задаются вопросом о том, «как бороться» против мира варварства и нищеты. Однако ввиду продолжающегося усугубления капиталистических противоречий, в частности, экономического кризиса, подобное положение вещей постепенно преодолевается.  Международный пролетариат вновь обретает боевитость и развивает сознательность, о чем свидетельствует возникновение меньшинств, которые ставят не только вопрос о том, «кто является революционным субъектом», но и: «Какие цели и средства необходимы пролетариату, чтобы возродить его революционный характер?»