Для «бордигистов» задача состояла не в создании «союза» или «Единого фронта», но прежде всего в том, чтобы убедить НИО осуществить критику своего прошлого и отказаться от своих «антифашистских» позиций поддержки «демократических» лозунгов – с целью создать подлинно левую фракцию, целью которой была бы не «критика» КПИ, а победа Фракции путем изгнания сталинистов из коммунистического движения. Эти дискуссии с НИО кончились ничем, и обе стороны остались на своих позициях. В то время, как «Прометей» не смог переагитировать на свою сторону ни одного из членов НИО, случилось обратное: НИО смогла перетянуть на свою сторону активиста Фракции Николо ди Бартоломео (Фоско), поставившего под вопрос программные основы конференции в Пантене: поддерживая позицию Троцкого, он призвал Фракцию участвовать в «Антифашистской коалиции», созданной вокруг итальянских левых партий; он считал, что Фракция не должна вести самостоятельное существование, но заняться тактикой энтризма, «работая в партии,… проникая в партийные органы, с целью предотвратить опасный процесс разложения» («Прометей», №42-43, «Собрание парижского региона»).

В 1931-1932гг. Итальянская Левая с помощью Эрсильо Амброджи установила прямые контакты с немецкой оппозицией. Эта последняя откололась от Ленинского союза в связи с вопросом о классовой природе советского государства, которую Урбанс определял как буржуазную. Новая организация, возглавленная Куртом Ландау, объединяла «Веддингскую [Веддинг – рабочий район Берлина – прим. пер.] оппозицию» в Берлине и группу в Саксонии.

Если верить Амброджи, взаимоотношения были хорошими: сам Амброджи не только принимал участие в собраниях в Веддинге, но и был приглашен на национальную конференцию группы, а затем на предварительную международную конференцию. Там он смог установить контакты с Испанской Оппозицией, представитель которой, Андрес Нин, проживал в то время в Берлине. Критика Амброджи по адресу Немецкой Оппозиции не носила «индивидуальный» характер, но полностью отражала позиции Итальянской Фракции. Немецкая троцкистская группа, начавшая издавать «Перманентную революцию», возникла из слияния нескольких местных групп, слияния, произошедшего без предварительной дискуссии и без принятия общей платформы:

«Ваше объединение произошло на основе более или менее личных соглашений о методах работы Оппозиции, без обсуждения фундаментальных принципиальных вопросов… В итоге у вас нет платформы, на которую вы могли бы ссылаться. Долг берлинской и лейпцигской групп – подготовить платформу так быстро, как возможно… Только после этого станет возможной подлинная объединительная конференция, а если она окажется невозможной, произойдет раскол, который в этом случае тоже будет полезным результатом» (Письмо Амброджи Исполкому Фракции от 1 февраля 1931г., Архив Перроне).

Хорошие отношения сохранились, несмотря на жесткую критику. Когда сын Троцкого Лев Седов («Маркин»), нелегально живший в Берлине и являвшийся членом Международного бюро Оппозиции, призвал порвать отношения с Итальянской Оппозицией, группа Ландау (в резолюции от 24 марта 1931г.) решительно отказалась от этого и выразила «самый резкий протест против поведения т. Маркина» (см. Архив Перроне), поскольку «немецкое руководство получило документы, доказывающие, что Итальянская Левая является частью Оппозиции».[1]

Также очень близкими были отношения с бельгийской оппозицией, по крайней мере, с группой Энно в Брюсселе. В последней состояло значительное число рабочих; вообще, бельгийская оппозиция была единственной, с которой из компартии ушло большинство членов ЦК. Она действовала главным образом в бельгийской столице и в г. Шарлеруа, во втором случае лидером группы был Лесойль. Группа в Шарлеруа примкнула к позициям Троцкого в 1929г., отстаивая необходимость участвовать в выборах и поддерживая СССР в конфликте на КВЖД. В отличие от Энно, стремившегося создать вторую партию, Лесойль хотел исправить КПБ, находясь в оппозиции к ней. Группа в Шарлеруа, поощряемая Троцким, откололась и создала официальную секцию Международной Оппозиции. Несмотря на свое стремление остаться в рядах Международной Оппозиции, группа Энно столкнулась с категорическим нежеланием Троцкого вести дискуссию:

«На первое письмо, посланное руководством нашей оппозиции с разъяснением разногласий, он ответил категорическим нежеланием полемизировать, заявив, что более не считает это руководство принадлежащим к той же фракции, что и он сам. Международное бюро порвало все отношения с бельгийской оппозицией без малейшего объяснения причин»[2] («Как раскололась оппозиция?» – «Коммунист», №9, 1 ноября 1932г.).

Именно с этой группой Итальянская Левая имела наиболее глубокие и сердечные отношения. В отношении политики Троцкого у них существовали даже близость идей и общность работы (см. об этом ниже). Однако Итальянская Фракция была решительным противником идеи о создании «второй партии», каковую идею она считала не только преждевременной, но и прямо противоположной своему методу, обуславливающему создание партии ситуацией, означающей победу Фракции.

Что касается Коммунистической Лиги Навиля, Франка, Молинье и Росмера, политика Фракции состояла в энергичном вмешательством в происходящие в ней процессы с целью прояснения разногласий. Ее документы публиковались в Международном бюллетене Оппозиции, а с конца 1931г. она начала издавать на французском языке Информационный бюллетень Фракции Итальянской Левой. До февраля 1933г. вышло 6 номеров. Целью Фракции было не замыкаться в самой себе, но сделать свои идеи известными настолько широко, насколько это было возможно.

В 1931г. Коммунистическая Лига прошла через серьезный кризис. Возникли серьезные личные разногласия между Франком и Молинье, с одной стороны, и Навилем и Росмером, с другой. Этот кризис, в котором Троцкий решительно поддержал Молинье (т.н. «Принкипский мир»), кончился уходом Росмера и созданием «Коммунистической Левой», возглавляемой Коллине и братом Навиля. Эта группа стала издавать бюллетень «Коммунист». Эволюция же Лиги происходила не к созданию собственной организации оппозиции, но предвосхищала политику энтризма, которую она будет практиковать позднее. В октябре-ноябре 1931г. Лига предложила ФКП восстановить ее в своих рядах, соглашаясь пойти на прекращение издания своей прессы и роспуск своих групп; она даже подписалась на «Юманите». Несмотря на вхождение в Лигу Трена и его группы, кризис Лиги был тотальным, и число ее членов стремительно падало.

В этой ситуации в октябре делегация Фракции, состоявшая из Гатто Маммоне, Верчези, Бьянко и Тото (подлинная фамилия последнего – Габасси) приняла участие в национальной конференции Лиги. Против Молинье, стремившегося к восстановлению оппозиции в ФКП, Фракция заявила: «чтобы возродить партию, вы хотите разрушить оппозицию". Хотя она и «не считала недопустимым при всех обстоятельствах требовать восстановления в партии», она допускала подобное восстановление «только при условиях, прямо противоположных предложенным Лигой», т.е. при условии соглашения ФКП с ее свободным существованием в качестве фракции со своей собственной организацией и прессой. На деле, «прекращение существования Фракции может произойти только одновременно с преодолением кризиса коммунистического движения»: Фракция либо растворится в возрожденной на революционных позициях партии, либо сама станет партией. В отличие от Лиги, итальянские делегаты не считали возможным восстановление партии, поскольку эта последняя оказалась добычей вражеских сил, «угрожающих самим основам пролетарской организации». В этих условиях альтернатива состояла не в «возрождении» или в «оппозиции» внутри здорового организма, но в «неизбежной гибели партии» или в «ее спасении, возможном исключительно при условии победы фракции» (Информационный бюллетень, №3, ноябрь 1931г. и №4, февраль 1932г.). Несмотря на существование очень глубоких расхождений, ввиду того, что и Фракция, и Лига входили в Международный секретариат, было решено перевести совместную работу во Франции на официальный уровень: каждая группа Итальянской Левой должна была назначить одного своего активиста в качестве своего представителя при географически близкой группе Лиги: этот делегат не мог участвовать в голосовании и должен был подчиняться решениям, принятым троцкистской организацией. Подобное сотрудничество оказалось недолгим вследствие растущей враждебности Троцкого в отношении Фракции, из-за которого последняя удалялась все больше и больше от участия в работе Международного секретариата.

Конференция Международной Левой Оппозиции, намеченная на январь 1931г., была отменена Троцким, считавшим, что ее нужно лучше подготовить. Встревоженный кризисом французской секции Оппозиции и считая, что Итальянскую Левую нужно держать подальше от дел, Троцкий предложил перевести «административный секретариат», созданный в феврале 1931г., из Парижа в Берлин, где он был бы под контролем сына Троцкого, Льва Седова. Это административное решение было принято без опроса мнений секций Международного Секретариата. В ответ на этот шаг, Фракция в циркулярном письме, адресованном ко всем секциям Оппозиции, внесла три предложения:

«1. Необходимо в скором времени провести предварительную конференцию, которая создаст

2. Международное бюро, чьей задачей будет подготовка

3. Подлинной международной конференции» (Резолюция Исполкома Левой Фракции в ответ на письмо Троцкого от 22 декабря 1931г.).

В 1932г., несмотря на отказ Троцкого поддерживать отношения с Фракцией,[3] последняя продемонстрировала свою готовность к совместной деятельности, предложив издавать общий журнал оппозиции под ответственностью французской и немецкой оппозиций и «Прометея» (см. «Проект создания Информационного интернационального бюро» в «Итог», №1, ноябрь 1933).