Фракция Бордиги с 1920г. относилась к КРПГ с крайними недоверием и сдержанностью. Она видела в бойкотизме КРПГ синдикалистский, анархистский уклон, аналогичный испанской НКТ и американским ИРМ:

«Мы разделяем мнение лучших марксистских товарищей из КПГ, считающих бойкотизм КРПГ смешанной мелкобуржуазной тенденцией, подобной прочим синдикалистским тенденциям; тенденцией, возникновение которой является результатом потери революционной энергии немецким пролетариатом после красной недели в Берлине и Мюнхенских дней [речь идет о жестоко подавленных буржуазией выступлении берлинского пролетариата в январе 1919г. и Баварской советской республике в апреле 1919г. – Прим. пер.]. Результатом этих поражений явился бойкотизм синдикалистского типа, т.е. отрицание полезности политического действия пролетариата и партийной борьбы, которые, по пристрастию и привычке, смешиваются с предвыборной деятельностью» («Иль Совьет», №11, 11 апреля 1920г., статья «Германская Коммунистическая партия»).

Занятый борьбой с туринской группой «Ордине нуово», которая пропагандировала создание фабзавкомов и отводила партии второстепенное место, Бордига был склонен смешивать КРПГ с группой Грамши. В действительности, Германская Левая призывала к созданию фабрично-заводских комитетов («производственные советы») и «союзов» («Всеобщий рабочий союз»), что могло создавать видимость того, будто она концентрирует свою работу только в экономической сфере. Но в противоположность Грамши, она решительно боролась против профсоюзов, разоблачала их контрреволюционную сущность и призывала к их разрушению с целью создания рабочих Советов. Вследствие этого, может казаться, что она недооценивала или отрицала необходимость политической партии в пользу «идеи Советов». Но на самом деле было не так: КРПГ определяла себя как централизованную и дисциплинированную партию:

«Пролетариату необходима высокоорганизованная партия – ядро. Каждый коммунист индивидуально должен быть безупречным коммунистом – такова наша цель – и должен быть лидером на своем рабочем месте… Его действия должны соответствовать принятым всеми коммунистами решениям. И здесь должна царить строжайшая дисциплина. Отдельный коммунист не может ничего изменить – иначе он будет подвергнут санкциям или исключен» (Из выступления представителя КРПГ Яна Аппеля (Хемпеля) на Третьем Конгрессе Коминтерна).

В чем на самом деле заключалась разница двух левых течений Коммунистического Интернационала, так это в том, что одно отстаивало диктатуру партии, а другое – диктатуру Советов. Одно хотело привести пролетарские массы к победе путем развития партии, другое работало над тем, чтобы массы руководили собою сами, освободившись от всех видов «господства вождей». Против партии большевистского типа, которую Бордига хотел создать в Италии, КРПГ выдвинуло идею партии, "которая уже не будет партией в традиционном смысле слова. Она не будет партией вождей. Ее главная работа будет состоять в том, чтобы помочь – насколько позволит ее сила – немецкому пролетариату пойти по дороге, которая приведет его к освобождению от любого господства вождей» (Декларация Учредительного съезда КРПГ, Берлин, 4-5 апреля 1920г.).

Вот почему Бордига, очень внимательно следивший за ситуацией в Германии и эволюцией немецкого коммунизма после его раскола на КПГ и КРПГ на съезде в Гейдельберге в октябре 1919г., мог только с недоверием относиться к партии, которая, казалось, работала только над тем, чтобы самораствориться в пламени революции:

«Политическая партия, говорит оппозиция [в КПГ], не имеет преобладающего значения в революционной борьбе. Эта последняя должна развиваться в экономической области без централизованного руководства… [Эта тенденция] отвергает политическое действие и действие партии вообще, другими словами, она отвергает политическую партию как главный инструмент революционной борьбы и диктатуры пролетариата» (Бордига. «Тенденции внутри Третьего Интернационала» в «Иль Совьет», №15, 23 мая 1920г.).

Таким образом, Итальянская Левая не видела разницы между КРПГ и анархистами и синдикалистами ИРМовского типа. Она считала теорию КРПГ «анархистской критикой, приводящей к обычному страху перед вождями». Плохо информированная, она верила, что национал-большевистская линия Вольфгайма и Лауфенберга содержалась в зародыше в концепции КРПГ и была «результатом мелкобуржуазного уклонения от марксизма» («Иль Совьет», №15). Она смешивала КРПГ со Всеобщим рабочим союзом Германии – Единство, возглавлявшемся Отто Рюле, для которого «революция не была делом партии» и который отрицал, что вообще может существовать пролетарская партия – партия может быть только буржуазной и только врагом рабочего класса.

Тем не менее, Бордига установил контакт с КРПГ и исправил свое первоначальное суждение, которое основывалось прежде всего на аргументах КПГ, бюрократическим способом исключившей свое левое крыло:

«Партийное руководство стояло одновременно за работу в профсоюзах и участие в выборах. Конференция, созванная в июле в Гейдельберге, одобрила позиции руководства. Оппозиция поставила под сомнение правомочность конференции и потребовала созыва новой конференции – после широкого обсуждения обоих спорных вопросов в партийных организациях.

Руководство, напротив, назначило съезд партии на октябрь 1919г., причем признание делегатов съезда проводилось по строгому критерию: делегаты, не имевшие по вопросам о парламентаризме и профсоюзах мандата, соответствующего линии руководства партии, должны были быть исключены.

Только те, кто имел то же мнение, что и ЦК партии, могли участвовать в съезде, в частности, ряд партийных чиновников, а оппозиция была исключена из партии. Товарищи из КРПГ говорили мне – достаточно справедливо – что они не имели намерения создавать новую партию, но они были исключены из КПГ в результате несправедливой процедуры, в то время, как если бы съезд был созван правильным образом, они получили бы на нем большинство.

В апреле 1920г., видя, что все их усилия исправить ситуацию в КПГ безнадежны, они провели Учредительный съезд КРПГ».

Более того, Бордига не преминул отметить пролетарский характер новой организации и ее боевитость, контрастирующую с пассивностью КПГ во время капповского путча:

«Новая организация в значительной степени является намного более боевитой и революционной, и развивает гораздо более широкую деятельность среди масс; ее сторонниками являются рабочие, которые не терпят ни отсутствия непримиримости, которое иногда показывает старая партия, ни уклон этой старой партии к парламентаризму, приближающий ее к независимым социал-демократам, которые используют эту тактику КПГ, чтобы завоевать доверие в глазах пролетариата и Коммунистического Интернационала» (Бордига. «Ситуация в Германии и коммунистическое движение» в «Иль Совьет», №18, 11 июля 1920г.).

Сохраняя свои оговорки относительно позиций КРПГ, Бордига надеялся, что Коммунистический Интернационал сможет разрешить кризис, реинтегрировав КРПГ в КПГ. Для него главной опасностью в Германии были независимые социал-демократы, как в Италии главной опасностью был Серрати, - и он ясно видел сходство позиции Коминтерна в германском и итальянском вопросах: в обеих этих странах Коминтерн стремился интегрировать в свои ряды центристские течения, угрожая левому крылу созданием массовых партий, объединяющих коммунистов с центристами.

Надежды Бордиги не реализовались ни в одном из случаев. КПГ объединилась с левым крылом НСДПГ; КПИ должна была принять серратинских «третьеинтернационалистов». Третий Интернационал после своего конгресса в 1921г. исключил КРПГ, которую сперва принял как сочувствующую партию.

Контакты КПИ и КРПГ закончились. До конца жизни Бордига сохранил в основном враждебное отношение к КРПГ: он всегда считал ее, как и ее голландских преемников, «анархистами». Даже в вопросе об оппозиции внутри Коммунистического Интернационала он не мог допустить сходства своих взглядов со взглядами КРПГ.

КПИ хотела быть лучшей партией Интернационала, «самой ленинистской» по вопросу о партии против зиновьевского «тактического оппортунизма». С целью не давать никаких оснований для обвинений в «ультралевизне», но прежде всего по более глубоким причинам, «бордигистское» руководство КПИ тщательно дистанцировалось от Германской Левой вплоть до своего собственного отстранения в 1926г. Отвергая Единый фронт, большевизацию, внешнюю политику русского государства, оно принимало в их основе тезисы Второго конгресса Коммунистического Интернационала.

После Всемирного Конгресса Коминтерна в 1921г. Бордига продолжал свои атаки против КРПГ по профсоюзному вопросу. КРПГ на самом деле не была «синдикалистской» организацией, поскольку выступала за разрушение старых профсоюзов и создание Всеобщего рабочего союза, стоящего на политической платформе диктатуры пролетариата – но это не мешало Бордиге разоблачать «синдикализм» КРПГ:

«Профсоюз, даже коррумпированный, остается рабочим центром. Выход из социал-демократических профсоюзов соответствует концепции немецких синдикалистов, которые хотят создавать органы революционной борьбы, имеющие профсоюзный, а не политический характер» (Бордига. «К вопросу о парламентаризме» в «Рассенья комуниста», 15 августа 1921г.).