Вслед за Второй Мировой Войной национальные движения в колониях развивались по двум путям, причем и тот, и другой соответствовали динамике, установленной в предшествующие десятилетия.
Во – 1-х, годы после Второй Мировой Войны видели массовую тенденцию к относительно мирной деколонизации; несмотря на существование мощных и иногда насильственных национальных движений в Индии, Африке и т.д., большинство старых колониальных держав с готовностью предоставило «национальную» независимость большинству своих бывших колоний. В статье, написанной в 1952г., французская группа «Интернационализм» (отколовшаяся от Итальянской Коммунистической Левой в 1944г, считая неправильным создавать партию в разгар контрреволюции, как сделали левые коммунисты в Италии, создав Интернационалистскую Коммунистическую Партию), анализировала эту ситуацию так:
«Некогда рабочее движение верило, что колонии могут быть освобождены только в обстановке социалистической революции. Конечно, их характер «слабого звена в цепи империализма» вследствие обостренных здесь эксплуатации и угнетения, делал их особенно чувствительными к социальным движениям. Достижение ими независимости всегда связывалось с революцией в метрополиях.
Однако в последние годы большинство колоний стало независимыми: колониальная буржуазия более или менее освободила себя от власти метрополий. Этот феномен, сколь бы он ни был ограничен, не может быть понят в контексте старой теории, видевшей в колониальном капитализме всего лишь лакея империализма, простого посредника – компрадора.
Истина заключается в том, что колонии перестали быть вне – капиталистическими рынками для метрополий, превратившись в новые капиталистические страны. Таким образом, они потеряли свою роль «отдушин», что смягчило сопротивление старых империализмов требованиям колониальной буржуазии. К этому следует добавить, что собственные проблемы этих империализмов способствовали – во время двух мировых войн – экономическому подъему в колониях. Постоянный капитал уничтожался в Европе, а в это время производительные способности колоний и полуколоний росли и привели в конце концов к взрыву туземного национализма (Южная Африка, Аргентина, Индия и т.д.). Стоит заметить, что эти новые капиталистические страны, с самого своего появления в качестве независимых наций, перешли к стадии государственного капитализма, показывая те же аспекты экономики, направленной на войну, какие можно различить и в других местах.
Теория Ленина и Троцкого развалилась. Колонии интегрировались в капиталистический и даже стали опорой ему. Больше не существует «слабого звена»: господство капитала равномерно распределено по поверхности планеты» («Эволюция капитализма и новые перспективы» в «Интернационализм», N 45, 1952 год).
Буржуазия бывших колониальных империй, ослабленная мировыми войнами, оказалась неспособной удерживать колонии как колонии. «Мирный» распад Британской империи – лучший пример этого. Но причины заключались прежде всего в том, что эти колонии больше не могли служить основой для расширенного воспроизводства глобального капитала, сами став капиталистическими обществами, и что они поэтому утратили свою важность для глобальных империализмов (на самом деле именно наиболее отсталые колониальные державы, вроде Португалии, всего упорнее держались за свои колонии). Деколонизация была только признанием уже существующего положения дел: капитал больше не накапливался путем экспансии в до – капиталистические районы, но на упадочном базисе цикла кризиса, войны и реконструкции, разрушения производства и т.п.
Но достижение бывшими колониями политической независимости никоим образом не означало их реальную независимость по отношению к главным империалистическим державам. После колониализма наступил феномен «неоколониализма»: главные империализмы сохранили действительную власть над отсталыми странами посредством экономического удушающего контроля над ними, т.е. путем навязывания неравных обменных ставок, экспорта капитала «многонациональными» корпорациями или государством, и в целом вследствие своего господства на мировом рынке. Все это заставляло страны Третьего мира управлять своими экономиками в интересах капитала развитых стран (через «монокультуру», создание экспортно – ориентированных отраслей с дешевой рабочей силой, принадлежащих иностранному капиталу и т.п.). И, разумеется, в конечном итоге все это опиралось на военную мощь главных интервенции в защиту своих экономических интересов. Вьетнам, Гватемала, Доминиканская республика, Венгрия, Чехословакия – эти и другие страны были ареной прямой интервенции главных империализмов, стремившихся защитить свои интересы от недопустимых политических или экономических перемен.
На самом деле, деколонизация была «мирной» только по видимости, а не в действительности. Она происходила в мире, доминируемом империалистическими военными блоками, и именно баланс сил между этими блоками определял возможности мирной деколонизации. Ведущие капиталистические страны продемонстрировали, что они готовы предоставить национальную независимость только в том случае, если бывшие колонии останутся под властью империалистического блока, к которому они примыкают. Т.к. Вторая Мировая война была всего лишь переделом уже перенасыщенного мирового рынка, она могла привести только к новой глобальной конфронтации между державами, которые оказались на верху после того, как мировая бойня закончилась, т.е. между США и СССР. Поэтому второй главной тенденцией в эпоху после Второй Мировой войны было стремительное увеличение национальных войн, путем которых главные империализмы хотели сохранить или расширить свои зоны влияния, лишь временного соглашения о размерах которых они достигли после Второй Империалистической войны.
Все войны в Китае, Корее, Вьетнаме, на Ближнем Востоке и т.д. являлись продуктом баланса сил после Второй Мировой войны, так же как и продолжающейся неспособности капитализма удовлетворить самые основные людские нужды и крайнего социального разложения бывших колониальных регионов. В этих войнах главные империализмы редко сталкивались друг с другом непосредственно: локальные конфликты опосредствовали перекрывающий их глобальный конфликт между «сверхдержавами». Не меньше, чем сама мировая война, эти войны демонстрировали продолжающуюся неспособность местных буржуазий бороться против господства одной империалистической державы, не опираясь при этом на другую. Едва национальная буржуазия выскользала от объятий одного блока, она тотчас попадала в лапы другого. Несколько примеров.
На Ближнем Востоке сионисты воевали против поддерживаемых Англией арабских армий с советским и чехословацким оружием в руках, но планы Сталина вовлечь Израиль в русскую сферу влияния провалились, и Израиль интегрировался в американскую орбиту. После этого палестинское сопротивление сионизму, прежде полагавшееся на помощь английского или немецкого империализмов, вынуждено было отдаться империалистическим державам, враждебным США или Израилю: Египту, Сирии, Саудовской Аравии, СССР и Китаю. Во Вьетнаме Хо Ши Мин помог Англии и Франции разбить Японию; после этого, опекаемый Россией и Китаем, он разбил французов и нанес болезненные раны американцам. На Кубе Кастро вырвался из – под американского контроля, чтобы очевидным образом попасть в руки русского империализма.
Бесспорно, отдельные империалистические страны то там, то здесь ослабляются всеми этими войнами и перегруппировками. Но всегда, когда одна империалистическая держава ослабляется, другая от этого усиливается. Только те, кто видит что – то «неимпериалистическое» в сталинистских режимах, могут находить нечто «прогрессивное» в этих переходах разных стран из – под власти одного империалистического блока под власть другого. Но, несмотря на все теоретические извращения и фантазии троцкизма, маоизма и т.п., в реальном мире цепи империализма остаются несломанными.
Это отнюдь не подразумевает, что локальные буржуазии всегда являются всего лишь марионетками сверх – держав. Местные буржуазии имеют свои собственные интересы, и эти интересы также являются империалистическими. Экспансия Израиля на арабские территории, вторжение Северного Вьетнама в Южный и в районы Камбоджи, войны Индии и Пакистана из-за Кашмира и Бангладеш – все это обусловлено железными законами капиталистической конкуренции в эпоху империалистического упадка. Кроме того, что они действуют как агенты крупных империализмов, получая от них помощь, советы и оружие, фракции местной буржуазии сами становятся империалистическими в полном смысле слова, лишь только они захватят контроль над государством. Т.к. ни одна нация не может осуществлять капиталистическое накопление в условиях абсолютной автаркии, у них нет другого выбора, кроме как расширяться за счет еще более слабых наций, и таким образом вовлекаться в политику аннексий, неравного обмена и т.п. В эпоху упадка капитализма каждое национальное государство – это империалистическое государство.
Тем не менее, это не отменяет того факта, что все местные войны могут происходить только в рамках более глобальной конфронтации между главными империалистическими блоками. Малые страны должны подчиняться глобальным требованиям главных держав, чтобы получить их помощь в отстаивании своих местных интересов. В исключительных случаях ранее второстепенная держава может достичь сравнительно важного места на всемирной империалистической арене. Китай, из – за своих размеров и богатства природными ресурсами, представляет один пример этого, а страны, подобные Саудовской Аравии, были, в строго ограниченный период, другим. Но появление новых сильных империализмов едва ли ослабляет власть империализма как целого. И даже в отношении этих последних примеров фундаментальная вражда между США и Россией продолжает обуславливать мировую политику. Китай, например, порвал с Россией в начале 1960–х годов и короткое время пытался проводить автаркическую политику. Но углубление мирового кризиса, ведущее к усилению двух главных блоков, со все большей силой толкает Китай к интеграции в американский блок.
Все послевоенное развитие полностью подтвердило, что тактика поддержки национальных движений с целью ослабления империализма является для нашей эпохи ложной. Далекие от того, чтобы ослаблять империализм, эти движения только увеличивают его власть над миром и мобилизуют отряды мирового пролетариата на службу тому или иному империалистическому блоку.