Беспрецидентная со времен великой депрессии 30-х годов ХХ века лавина безработицы накрыла мир.

В США, безработица по официальным данным подскочила до 8.1%. Это самый высокий уровень с 1983 года. В Великобритании она поднялась до отметки 6.3%. Во Франции и Испании не так давно отмечался самый высокий ежемесячный темп роста безработицы. У Испании сегодня самый высокий процент безработных в ЕС - 13.9% или 3.2 миллиона. У других гигантов экономики картина похожая. В Германии 7.8% безработных. В Японии (которая переживает спад уже в течение нескольких лет) уровень безработицы по отношении только к прошлогоднему ноябрю подскочил до 4.4%. Это самый большой рост за последние 42 года. В переживающем экономический «бум» Китае, аналогичная ситуация очень - 4.2% безработных.

Но эти цифры не говорят нам о многом:

• прежде всего, о действительной численности безработных. В Британии, согласно официальным источникам, безработных около 1.9 миллиона, но все хорошо понимают, что это очень приблизительные данные, которые скрывают от нас действительное положение дел и практически ничего не говорят нам обо всех безработных: о тех, кто просто отказался от поиска работы; о тех, кто согласился на больничные компенсации, вместо пособия по безработице; о тех, кто вынужден согласиться на случайную и низкооплачиваемую работу, иногда на две и больше одновременно.
• о реальных, ежедневных страданиях безработных и их семей, об отвратительном росте эксплуатации, которая является сама собой разумеющейся для относительно «привилегированных», сохранивших свои рабочие места работников.

Мы сталкиваемся с глобальной пандемией безработицы. Прогноз, к которому все больше и больше склоняются эксперты-экономисты буржуазии, сводится к тому, что это не один из кратковременных спадов, следующий за быстро развивающимся рынком труда, но длительное, болезненное скольжение, которое завершится резким обвалом цен, сопоставимым по своим масштабам с 30-ми годами прошлого века.

Сопротивление бесполезно?

Имея дело с фабрикой, магазином или офисом, просто закрывая за собой навсегда его двери, на первый взгляд кажется, что сопротивление безнадежно. И когда мы хватаемся за пособие по безработице, то подвергаем себя риску деморализации ощущением одиночества и ежедневными мучительными поисками средств существования.

Есть ли здесь какой-то выход, или мы сталкиваемся с перспективой формирования отчаявшихся масс, подобных древнему «пролетариату» Рима, который получал поддержку в виде государственных хлебных субсидий и развлекался зрелищами государственного цирка?

Может ли экономический кризис подорвать классовую борьбу?

Кое-кто убеждает нас, что бесцельно ждать ответной реакции рабочего класса, который, так или иначе, теряет чувство своей идентичности и былые традиции борьбы. Они говорят, что лучшие нам возложить свои надежды на более эффективную политику правящего класса: на кейнсианский «новый общественный договор» основанный на государственном вмешательстве в экономику, или, если вы прислушиваетесь левакам, типа троцкистов, - на более радикальная программу национализации, сдобренную некоторыми мерами рабочего контроля.

Кризис вносит ясность

Но кризис и вал безработицы не только сеют отчаяние и безнадежность. Они также вносят ясность. Они подрывают пропаганду буржуазии о том, что капитализм это эффективно функционирующая система, что если мы будем старательно и упорно трудиться, то мы сможем иметь все, что нам нужно. Мы работали, мы копили, мы жертвовали всем, иногда даже соглашаясь на снижение заработной платы, чтобы поддержать фирму.

Например, фирма строительного оборудования JCB, когда с октября месяца перешла на четырехдневку, снизила своим работникам еженедельную зарплату на 50 фунтов.

И не смотря на все эти жертвы, заводы продолжают закрываться, а компании гибнуть.

Кризис подымает на смех все заявления о том, что та или иная страна делает успехи и даже указывает остальным путь выхода из кризиса. Годами нам твердили, что ‘leaner, meaner'??? британская экономика сильнее, чем когда бы то ни было, а теперь мы обнаруживаем, что политика деиндустриализации и упор на финансовый сектор делает ее одной из самых уязвимых экономик в мире, сотрясаемом финансовыми штормами. Нам также говорили, что китайская и индийская экономики, с их дикими нормами эксплуатации, могут действовать как локомотивы, вытаскивающие мировую экономику из болота. А сейчас мы узнаем, что они также переживают сильный спад, что едва ли удивительно, так как их экономики находятся в зависимости от дешевого экспорта на Запад, который является эпицентром мировой экономической рецессии.

И самое главное, кризис показывает, что капиталистическая система, которая та долго заявляла о себе как о самой устойчивой и эффективной, не работает вообще, что производство на рынок ведет к быстрому его насыщению, что производство ради прибыли ведет к падению нормы прибыли, что конкуренция и анархия производства в целом не могут больше удовлетворять насущные потребности человечества. Поскольку нет никаких других причин для людей, чтобы их выбрасывали с работы, чтобы фабрики закрывались, социальные пособия урезались, то главная причина этих бедствий заключается в том, что эти меры диктует рынок, производство ради прибыли а не производство ради удовлетворения материальных и духовных потребностей человека. Кризис поэтому дает нам наиболее мощное свидетельство того, что новое общественное устройство не только возможно, но и является жизненно необходимым, если люди хотят и дальше удовлетворять свою потребность в пище, одежде и крове, жить подлинно человеческой жизнью.

От самозащиты к революции

Но это новое общественное устройство не упадет для нас с неба. Речь не идет о новой религии, дарующей нам перемены свыше, будь-то перемены от Бога или Барака Oбамы. Мы говорим о переменах, за которые нужно бороться, которые должны быть организованы, о переменах, которые требуют открытого вызова существующему мировому порядку и тем, кто управляет им, короче говоря, о социальной революции.

Социальную революцию могут осуществить только низы, только те, кто  меньше всего заинтересован в сохранения существующего порядка. Но низы никогда не будут способны пойти по пути революции, если они не превратятся в силу, способную защищать себя уже сегодня, не закалятся в борьбе против каждого наступления капиталистической системы, - каждого закрытия фабрики, каждого урезания доходов, каждого сокращения заработной платы, каждой попытки боссов и государства подавить это сопротивление и преследовать тех, кто принимает в нем участие.

Как мы можем оказать сопротивление?

Только отталкиваясь от основного пролетарского принципа, что нападение на одного есть  нападение на всех. Чтобы отражать все эти атаки, необходимо обеспечить баланс сил в нашу пользу, а это может быть сделано только, если мы попытаемся развернуть нашу борьбу так широко, насколько это возможно. Если одно рабочее место закрывается, или на сотни работников сокращается совокупная рабочая сила, те, кто сталкивается с потерей их рабочих мест должны апеллировать к тем, кто еще работает, работает на соседних или смежных рабочих местах,  втягивать их в борьбу, убеждая, что «если мы сегодня, то вы будете завтра». Если часть работников оказываются за воротами, или даже они захватывают рабочие места  и крепко за них держатся, изоляция от других рабочих, в конечном счете, подорвет их силы. Но если они распространят свое влияние на других рабочих, если они организуют массовые митинги и демонстрации, они могут вынудить дельцов и государство обратить на себя внимание, а иногда, даже вынудить их положить под сукно свои планы, или умерить свои аппетиты.

Мы уловили ясный проблеск способности рабочего класса отстаивать свои интересы в недавних забастовках рабочих нефтеперерабатывающего завода. Игнорируя болтовню профсоюза о легальных формах разрешения трудового конфликта, сотни рабочих бросили свои рабочие места в знак солидарности с другими забастовщиками, приняли участие в массовых пикетах и митингах, на которых принимались  решения о проведении забастовок.

Никто из безработных не осужден на то, чтобы сидеть дома как заключенный. В 1930-х и снова в 1980-х, безработные рабочие формировали свои собственные комитеты, чтобы сопротивляться выселениям, чтобы добиваться увеличения пособий и чтобы бороться вместе с работающими товарищами. К бастующим рабочим нефтеперерабатывающего завода присоединилось много безработных строителей, которые активно участвовали в проведении пикетов и массовых митингов. В Греции в конце прошлого года, рабочие и безработные рука об руку участвовали в уличных демонстрациях, в захвате общественных зданий (в том числе штаб-квартиры официальной федерации профсоюзов) чтобы призвать проводить открыто общие профсоюзные собрания для всех пролетариев.

Конечно, не существует никаких твердых гарантий, что эта борьба всегда будет успешной; но в любом случае, скорее раньше, чем позже давление кризиса будет вынуждать правящий класс возобновлять и усиливать свои атаки. Но через эту борьбу рабочий класс может отстоять свое человеческое достоинство, обрести свою классовую идентичность, осознать свою мощь, способную парализовать капиталистическую машину и заложить основы нового общества, где каждый сможет работать рука об руку со своими товарищами для удовлетворения своих человеческих потребностей.

Перед лицом стачки, которая потрясла Гваделупу, Мартинику и - в меньшей степени - Реюньон, французское государство в конце концов отступило и уступило почти всем требованиям рабочих.

Соглашение «Жак Бино» на Гваделупе (по имени профсоюзного активиста, убитого в ходе волнений в конце февраля), которое было подписано 26 февраля, и общий текст, парафированный 5 марта, предусматривали повышение низких ставок зарплаты на 200 евро и включали 146 требований «Союза против сверхэксплуатации» (СПЭС), касающихся покупательной способности населения (цены на хлеб, трудоустройства учителей и т.д.). (СПЭС - объединение, включившее 49 профсоюзных, политических, культурных организаций и ассоциаций, которые 20 января выдвинули платформу общих требований). На Мартинике аналогичное соглашение было достигнуто 10 марта; оно также предусматривало повышение низких заработков и приятие 62 требований «Коллектива 5 февраля» (объединения, построенного по образцу СПЭС и объединившего 25 профсоюзных, политических и культурных организаций). Положение на Реюньоне менее определенное. К моменту написания этой статьи (26 марта) государство предлагало проект соглашения о повышении низких зарплат на 150 евро, насчет 62 требований движения не было ясности. Но он еще не был подписан «Коллективом профсоюзных, политических организаций и ассоциаций Реюньона» (КОСПАР), в который вошли 46 организаций. Дискуссии продолжаются. Как бы то ни было, даже если эти соглашения еще не достигнуты, они также сигнализируют об известном отступлении французской буржуазии.

Почему же она уступила? Чего она испугалась? Как рабочие этих островов смогли добиться принятия этих мер? Что составляло силу движения? Дать ответ на эти вопросы означает лучше подготовиться к последующим сражениям.

 

С ила движения на Антиллах

 

Совершенно очевидно, что силу борьбе на Антильских островах придавали, в первую голову, ее широта и упорство. На протяжении 44 дней на Гваделупе и 38 дней на Мартинике рабочий класс в массовом порядке поднялся и парализовал всю экономику. Предприятия, порты, торговля, - все было остановлено.

Т акая длительная и интенсивная борьба стала возможна не только из-за широкого возмущения в связи с растущим обнищанием, но и благодаря глубокому чувству солидарности. Первая демонстрация на Гваделупе 20 января собрала 15 тысяч человек. Три недели спустя число демонстрантов превысило 100 тысяч: это почти четверть населения острова! Такой подъем объясняется именно постоянным стремлением к рабочей солидарности. Бастующие сделали все, чтобы как можно быстрее расширить борьбу: с 29 января «группы забастовщиков» регулярно курсировали по Пуэнт-а-Питру и его окрестностям, с улицы на улицу, стремясь привлечь к себе все более широкую часть рабочего класса и населения в целом.

Вторым источником силы стало взятие самими рабочими своей борьбы в собственные руки. СПЭС действительно сыграл важную роль: он составил платформу требований и вел переговоры. СМИ изображали дело так, будто рабочий класс послушно идет за СПЭС и харизматическим лидером Эли Домота. Это совершенно неверно! Именно рабочие, а не профбоссы вели борьбу! СПЭС был образован только для того, чтобы лучше интегрировать и уложить недовольство в определенное русло, чтобы не дать этому взятию борьбы в свои руки зайти чересчур далеко, с точки зрения буржуазии. Одним из важнейших элементов борьбы на Гваделупе стала публичная трансляция переговоров между государством и СПЭС по радио и телевидению. В хронологии событий, распространенной СПЭС, указывается: «Суббота, 24 января: крупный выход людей на улицы Пуэнт-а-Питра - 25 тысяч манифестантов. Все стороны приглашены на переговоры в 16.30 во Всемирном центре торговли (...) Открытая дискуссия о методике достижения соглашения. Особое присутствие 10-го канала, который с небольшим опозданием ретранслирует это». На следующий день на улицы вышли уже 40 тысяч человек! Такая трансляция переговоров придала людям новую силу, показав, что борьба принадлежит им, что это их дело, а не дело нескольких «профсоюзных специалистов», которые в тайне и в тени кабинетов договариваются с государственными чиновниками. Публичная и прямая передача переговоров (по 10-му каналу, RFO или «Радио Тамбу») систематически осуществлялась в последующую неделю, вплоть до 5 февраля. В этот день госсекретарь Ив Жего, лично увидевший своими глазами, как разворачивалась борьба, первый осознал реальную опасность происходящего для своего класса и потребовал немедленно прекратить трансляцию. Протест СПЭС оказался весьма вялым: ведь этот «коллектив», по своей тред-юнионистской природе, сам склонен к ведению тайных переговоров между «экспертами». Что доказывает: он согласился первоначально на публичную трансляцию только под давлением самих рабочих.  

Таким образом, движение приобрело значительную мощь. Но это еще не объясняет, почему французское государство пошло на такие уступки и, «струсив», повысило зарплату на 200 евро. Более того, буржуазия уступила и на Реюньоне, хотя там движение было куда более слабым. Профсоюзы, представленные в КОСПАР, были склонны отчасти саботировать движение, призвав к манифестациям 5 марта, когда всеобщая стачка на Гваделупе закончилась, и настаивая на том, что он не следует модели «антильского движения». Тем самым, он обеспечил изоляцию забастовки. Без локомотива в лице борьбы на Гваделупе манифестации 5 и 10 марта остались бы полу-успехом с куда меньшим участием людей, нежели ожидалось (соответственно, 20 и 10 тысяч человек). Однако же французское государство и в этом случае уступило. Почему?

 

Гнев и боевые настроения среди рабочих нарастают по всему миру

 

На самом деле, выступления на Антиллах и Реюньоне вписываются в интернациональный контекст нарастания боевых настроений среди рабочих.

В Великобритании, к примеру, в конце января вспыхнула забастовка на нефтеочистительном предприятии группы «Тоталь» в Линдси. Буржуазия тщетно пыталась расколоть рабочих на «англичан» и «иностранцев», но натолкнулась, наоборот, на единство бастующих (в ходе манифестаций можно было прочитать такие лозунги, как «Электростанция Ленгейдж - Польские рабочие примкнули к стачке: Солидарность» или «Пролетарии всего мира, соединяйтесь!»). В итоге она и там вынуждена была отступить и отказаться от запланированного сокращения числа рабочих мест. Будет создано 102 новых рабочих места.

Буржуазии всего мира отнюдь не улыбается перспектива увидеть, как борьба приобретает такие широкие масштабы и наводит рабочих других стран на мысль прибегнуть к таким методам, как распространение с помощью кортежей, идущих с одного предприятия на другое, как взятие борьбы в собственные руки и контроль за переговорами через трансляцию по радио...

И это тем более верно для Франции. Французское государство так быстро уступило на Реюньоне, потому что на 19 марта была назначена большая манифестация в метрополии. Правящему классу было жизненно необходимо закончить к этому моменту всю историю о всеобщими стачками в заморских департаментах, чтобы она не вдохновила рабочих на континенте. Газета «Либерасьон» ясно выразила этот страх французской буржуазии в статье, опубликованной 6 марта: «Зараза. В Париже этот «бунт», охвативший заморские департаменты, был плохо понят властью. За исключением Ива Жего, который очень быстро использовал приведенные слова. Но, опасаясь заразы, Николя Саркози и Франсуа Фийон, со своей стороны, заколебались, играя в затягивание..., однако в конечном счете раскошелились».

 

Подлинная победа - это сама борьба

 

К онечно, борьба в заморских департаментах закончилась победой. Повышение низких зарплат на 200 евро - это бесспорное завоевание. И все же не надо питать иллюзий: условия жизни рабочего класса на островах, как и повсюду, будут неуклонно ухудшаться.

Буржуазия уже сейчас пытается частично отыграть назад подписанные соглашения. Из 200 евро прибавки к зарплате 100 должны быть выделены государством, 50 - заморскими департаментами и 50 - предпринимателями. Союз предпринимателей и департаменты уже заявили, что не выделят этих средств или выделят их частично (в зависимости от отрасли). Что касается государства, то оно взяло на себя обязательства только на 2 года! Как говорил бывший министр Шарль Паскуа, «обещания связывают лишь тех, кто их слушает»: куда уж яснее можно выразить цинизм и лживость правящего класса.

Под ударами кризиса обнищание будет нарастать. Достигнутое повышение зарплаты будет быстро съедено ростом цен. Уже сейчас на Мартинике запланировано уничтожение 10 тысяч рабочих мест в течение 2009 года.

Подлинная победа - это сама борьба! Этот опыт послужит уроком для того, чтобы подготовиться к последующей борьбе и укрепить основу силы эксплуатируемых: их единство, солидарность и веру в способность взять свою борьбу в собственные руки. 26. 3. 2009

После двух лет удушения экономики в секторе Газа - блокады поставок топлива и медикаментов, прекращения экспорта и препятствования работникам покинуть сектор Газа, чтобы найти работу на израильской территории по другую сторону границы - после превращения всего сектора Газа в огромный тюремный лагерь, из которого отчаявшиеся палестинцы уже пытаются бежать, прорываясь через границу в Египет, израильская военная машина подвергает эту густонаселенную, бедную область всей дикости почти непрерывных бомбардировок с воздуха. Сотни людей уже были убиты, а переполненные больницы уже не в силах справляться с бесконечным потоком раненых. Утверждения Израиля о том, что он пытался ограничить потери среди гражданского населения являются зловещей шуткой, потому что каждая "военная" цель расположена рядом с кварталами жилых домов, а с тех пор как мечети и Исламский университет были открыто выбраны в качестве цели, различие между гражданскими и военными сделалось совершенно бессмысленным. Результаты очевидны: большое количество мирных жителей, многие из них дети, погибли и получили увечья, еще большее число запуганы и травмированных в результате непрекращающихся налетов. На момент написания данной статьи израильский премьер-министр Эхуд Ольмерт описывал это наступление только  как  первый этап. Танки ждут на границе и полномасштабное наземное вторжение не исключено. 

Израильские оправдания этого злодеяния - поддержанного администрации Буша в США - состоит в том, что "Хамас" не прекращает обстрел ракетами израильских граждан, несмотря на так называемое прекращение огня. Тот же аргумент был использован для поддержки вторжения в южный Ливан два года назад. И это правда, что и "Хезболла", и "Хамас" прикрываются палестинским и ливанским населением и цинично подставляют его под израильские удары возмездия, лживо представляя убийство горсточки израильских гражданских лиц в качестве примера "сопротивления" израильской военной оккупации. Однако реакция Израиля является абсолютно типичной для любой оккупационной власти: наказывать все население за активность меньшинств вооруженных бойцов. Он делал это посредством экономической блокады, введенной после того как "Хамас" сверг "Фатх" и взял контроль над администрацией в Газе, он делал это в Ливане, и он делает это и сегодня посредством бомбардировки сектора Газа. Это варварская логика всех империалистических войн, в которых гражданские лица использовались обеими сторонами в качестве щита и цели, и почти всегда в конечном итоге их погибало гораздо больше, чем солдат в форме.

И как во всех империалистических войнах, страдания, причиненные населению, бессмысленное разрушение домов, больниц и школ не имеет никаких иных результатов, за исключением того, что готовит почву для дальнейших раундов уничтожения. Провозглашенная Израилем цель состоит в том, чтобы уничтожить "Хамас" и открыть дверь более "умеренному" палестинскому руководству в Газе, но даже бывшие офицеры израильской разведки (по крайней мере, один из самых ... умных) могли увидеть тщетность этого подхода. Говоря об экономической блокаде, бывший сотрудник Моссада Йосси Алфер сказал: "Экономическая блокада Газы не принесла каких-либо из желаемых политических результатов. Она не заставила палестинцев ненавидеть "Хамас", но, вероятно, была контрпродуктивной. Это просто бесполезное коллективное наказание". Это еще более верно в отношении воздушных налетов. Так, израильский историк Том Сегев говорит, что "Израиль всегда считал, что причиняя страдания палестинскому гражданскому населению, заставит его восстать против своих национальных лидеров. Это предположение оказалось глубоко ошибочным" (обе цитаты из "Гардиан" 30.12.08). "Хезболла" в Ливане укрепилась в результате израильского нападения в 2006 году; наступление в Газе вполне может иметь тот же результат для "Хамас". Но укрепившийся или ослабленный, "Хамас", несомненно, будет отвечать дальнейшими нападениями на израильских граждан, если не с помощью ракетных ударов, то возобновлением взрывов террористов-смертников.

"Спираль насилия" выражает распад капитализма

"Обеспокоенные" мировые лидеры, такие как Папа Римский и генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун нередко говорят о том, что подобные действия Израиля служат лишь разжиганию национальной ненависти и раскручиванию "спирали насилия" на Ближнем Востоке. Все это верно: весь цикл государственного терроризма и насилия в Израиле / Палестине ожесточает  население и бойцов с обеих сторон, и создает новые поколения фанатиков и "мучеников". Но, ни Ватикан, ни ООН не говорят нам, что это сошествие в ад национальной ненависти является продуктом социальной системы, которая во всем мире находится в глубоком упадке. История не очень отличается в Ираке, где сунниты и шииты вцепились друг другу в горло, на Балканах, где сербы сражаются против албанцев и хорватов, в Индии и Пакистане, где индуисты противостоят мусульманам, или во множестве африканских войн, где жестокие этнические раздоры слишком многочисленны, чтобы быть упомянутыми. Вспышка этих конфликтов по всему миру является отражением общества, в котором нет будущего для человечества.

И еще мы также многого не сказали о вовлеченности заинтересованных, гуманитарных, демократических мировых держав в разжигании этих конфликтов, о которой мы слышим с другой стороны империалистической пропасти. Пресса в Британии не молчала о поддержке оказанной Францией бандам убийц-хуту в Руанде в 1994 году. Однако она куда меньше писала о той роли, которую сыграли британские и американские секретные службы в манипулировании разделением шиитов и суннитов в Ираке. В поддержку Израиля на Ближнем Востоке выступает Америка, а Иран и Сирия - в поддержку "Хезболлы" и "Хамас", и не столь открытую, но не менее эгоистичную роль играют Франция, Германия, Россия и другие державы.

Конфликт на Ближнем Востоке имеет свои специфические аспекты и причины, но это может быть понято только в контексте глобальной капиталистической машины, что опасно вышла из-под контроля. Распространение войны по всей планете, неконтролируемый экономический кризис, а также ускорение экологической катастрофы являются свидетельствами этой реальности. Но в то время, как капитализм не дает нам никакой надежды на мир и процветание, есть источник надежды в мире: восстание эксплуатируемых классов против жестокости системы, восстание, наиболее наглядно выраженное в Европе в последние несколько недель в движениях молодых пролетариев в Италии, Франции, Германии и, прежде всего, в Греции. Эти движения по самой своей природе выдвинули необходимость классовой солидарности и преодоления всех национальных и этнических разногласий. Будучи лишь в зачаточном состоянии, они дают пример, который должен быть, в конечном счете, перенят в тех районах планеты, которые являются наиболее опустошаемыми раздорами внутри эксплуатируемого класса. Это не утопия: уже в течение последних нескольких лет работники государственного сектора в секторе Газа выходят на забастовку против невыплаты заработной платы почти одновременно с работниками государственного сектора в Израиле, бастующими против ухудшения своего положения, что само по себе является  последствием ориентированной на войну израильской экономики. Эти движения едва ли осознавали друг друга, но они до сих пор показывают объективную общность интересов трудящихся обеих сторон империалистической пропасти.

Солидарность со страдающим населением в зонах военных действий капитализма не означает, выбор "меньшего зла" или поддержку "слабой" капиталистической банды, такую как "Хезболла" и "Хамас" против явно более агрессивных держав, таких как США или Израиль. "Хамас" уже показал себя буржуазной силой подавляющей палестинских рабочих - особенно когда он осудил забастовку в государственном секторе как акцию против "национальных интересов", и, когда, наряду с "Фатх", он вверг население Газы в кровавую межфракционную борьбу за контроль в регионе. Солидарность с теми, кто оказался в условиях империалистической войны означает отказ от поддержки обоих противоборствующих лагерей и развитие классовой борьбы против всех мировых правителей и эксплуататоров.

Интернациональное Коммунистическое течение (ИКТ), 1/1/2009

Сегодня мы отмечаем 90-летний юбилей революции в Германии. На самом деле она продолжалась до 1923 года, но именно 90 лет назад, в 1919 году, произошли важнейшие ее события: революционный подъем достиг наивысшей точки, но одновременно немецкий пролетариат потерпел сокрушительное поражение, от которого так и не смог оправиться.

В настоящей статье мы попытаемся извлечь уроки из этой революции, но прежде необходимо рассказать о ней подробнее, поскольку она не слишком хорошо известна. Некоторые слышали о спартаковцах, но что-то весьма неопределенное. Иные - об убийстве Карла Либкнехта и Розы Люксембург, но представляют себе последнюю кем-то вроде анархистки. А если спросить случайного прохожего на улице, он наверняка ответит: «Что? Революция в Германии? Да еще рабочая? Сопоставимая с русской революцией 1917 года? Это ничего мне не говорит!»

Подобное неведение легко объяснимо. Вся официальная историография сосредоточила свое внимание исключительно на подъеме в Германии нацизма. Предмет исследования, безусловно, выбран неспроста, он подразумевает восхваление буржуазной демократии, раздавившей фашистскую гадину, и если о революции 1918-1919 гг. упоминается, то лишь для того, чтобы дать понять: она стала одной из причин прихода Гитлера к власти.

Таким образом, необходимо установить подлинные факты. И показать, что, напротив, именно буржуазная демократия открыла дорогу нацистам, потопив в крови пролетарскую революцию. И что именно в Германии в 1918-1923 гг. драматическим образом решалась судьба мировой революции.

Контекст

Чтобы понять германскую революцию, необходимо учитывать три основных момента.

1. В 1914 году разразилась первая мировая война. Именно она явилась глубинной причиной международного революционного подъема, охватившего многие страны, от Китая до Канады. Война вызвала общий кризис буржуазного общества, лишивший буржуазию способности адекватно реагировать на события и побудивший рабочих действовать, поначалу в целях самозащиты, а затем - ради торжества социализма.
2. Предательство официальной социал-демократии и профсоюзов, которые поддержали войну и «священный союз». В различной степени во всех странах, но особенно в Германии большинство социалистической партии во главе с ее центральным комитетом и парламентской фракцией делали прямо противоположное тому, что постановили на довоенных конгрессах: поддерживали национальное государство, войну и содействовали подавлению всякого движения протеста.
3. Начиная с 1916 года недовольство войной выливалось в солдатские и рабочие бунты. В 1917-м в России возникли рабочие советы, в октябре пролетариат пришел к власти. Он немедленно осудил войну, объявил, что история непосредственно ставит социализм в порядок дня, и признал, что если немецкие рабочие не возьмут власть в свою очередь, то русская революция обречена на изоляцию и поражение, ибо социализм не может победить в одной стране.

Начало революции в Германии кладет конец войне

Возвратимся теперь к событиям в Германии. Начиная с 1916 года в стране множатся антивоенные выступления, но революция так таковая происходит только в 1918-м. Немецкий генштаб решил начать новое наступление на Северном море. Это наверняка вылилось бы в очередную бойню. 4 ноября 1918 года взбунтовалась часть военных моряков. Бунтовщиков отправили в Киль, где их ждала смертная казнь. Другие матросы, которым первоначально не достало отваги и мужества поддержать восставших, проявила солидарность с ними и решила не допустить их гибели.

Три дня обсуждали они с солдатами и докерами план действий. На третий день на демонстрацию вместе с ними вышли тысячи рабочих. Возникли первые рабочие советы. Одновременно в Берлин прибыли контрреволюционные части, которых уже «успешно» использовали для подавления революции в Финляндии.

9 ноября 1918 года более ста тысяч столичных рабочих рано утром покинуло заводы и направилось к центру города. По пути они останавливались - чтобы увлечь за собой других людей, а также возле казарм, поскольку ожидали оттуда нападения. И тем не менее рабочие были преисполнены решимости убедить солдат перейти на их сторону. Они несли плакаты: «Братья, не стреляйте!» Напряженность росла. Но вот солдаты открыли ворота казарм и предложили свою помощь, чтобы водрузить красное знамя, а затем присоединились к народным массам. Буржуазия поспешила подписать перемирие. Так война окончилась благодаря революции. События в России уже создали немалую проблему для всех воюющих сторон, но восстание в Германии переполнило чашу. У немецкой буржуазии хватило ума самой предложить перемирие. В противном случае ситуация, скорее всего, сложилась бы более благоприятно для рабочих, подобно тому, как это произошло в России.

Социалистическая партия Германии противится развитию революции

В полдень, под давлением собравшихся перед Рейхстагом масс, реформист - и предатель - Шейдеман провозгласил в Германии свободную республику. Вскоре ко дворцу немецких императоров, где собралось более ста тысяч рабочих, подошли Карл Либкнехт и другие политических заключенные, освобожденные из застенков революционным пролетариатом. Либкнехт объявил республику социалистической и призвал к борьбе за мировую революцию. Тем временем заводские представители заняли большой зал Рейхстага и обратились к берлинским рабочим и солдатам с призывом избрать делегатов в рабочий и солдатский совет. Выборы состоялись 10 ноября. Совет избрал временное социалистическое правительство под руководством Фридриха Эберта, лидера реформистской - и предательской - фракции социал-демократии.

В тот же вечер Эберт подписал тайное соглашение с генштабом, ставившее целью подавление революции. Империи пришел конец, но решающая битва между пролетариатом и капиталом еще только предстояла. Хотя событиями 9 ноября руководили рабочие, Роза Люксембург назвала этот первый этап «революцией солдат», поскольку он привел к заключению мира. Теперь же, когда война прекратилась, многие революционеры питали немалые иллюзии на счет социал-демократии. Заводской делегат Рихард Мюллер, который стал, подобно Троцкому в России, председателем общего совета рабочих и солдат, свидетельствовал, что на заседаниях совета многие солдатские делегаты готовы были линчевать всякого, кто клеймил социал-демократию за контрреволюционность.

Несмотря на это, в глазах революционеров революция в Германии сохраняла свой пролетарский характер, ибо создала собственные органы власти - рабочие и солдатские советы. Само существование подобных органов, пусть даже находившихся под влиянием социал-демократии, означало начало гражданской войны в стране. Основной вопрос ставился следующим образом: могут ли советы и рабочий класс в целом двигать вперед дело пролетарской революции? Время работало на пролетариат, потому что становилось все более ясно: несмотря на окончание войны, проблемы, с которыми он сталкивался, обострялись: голод, инфляция, снижение зарплат, рост безработицы и др.

В конце декабря 1918 года состоялся конгресс Союза Спартака и Интернациональных коммунистов Германии (Бременских левых), на котором была образована Коммунистическая партия Германии (КПГ). В ноябрьских событиях экономические требования сыграли весьма незначительную роль. Теперь возникла необходимость углубления революции, массированной борьбы всего пролетариата за экономические и политические требования одновременно.

Разумеется, контрреволюция не сидела сложа руки. Она готовила провокации, чтобы с их помощью подавить революцию. Эта стратегию разработала социал-демократия, и она находила опору в иллюзиях, которые многие рабочие еще питали на счет партии, считавшейся пролетарской, хотя в 1914 году она и предала рабочий класс.

Гражданская война в Германии, 1918-1919 гг.

Разложение армии затрудняло ее использование для проведения белого террора. Потому были созданы «фрайкоры», ставшие позднее становым хребтом нацистского движения.

Социал-демократия оправдывала в печати белый террор необходимостью борьбы со «спартаковскими убийцами». При этом главный социал-демократический печатный орган «Форвертс» открыто призывал к убийству Карла Либкнехта и Розы Люксембург.

Буржуазия повела наступление на революцию по трем направлениям.

Во-первых, 6 декабря было совершено нападение на редакцию спартаковской газеты «Роте Фане», а затем, в центре города, на демонстрацию спартаковцев; одновременно произошло покушение на Либкнехта. Ответ пролетариата не заставил себя ждать: по улицам Берлина прокатились массовые манифестации солидарности с Союзом Спартака, забастовки охватили предприятия тяжелой промышленности в Верхней Силезии и Руре.

Вторую атаку контрреволюционеры предприняли против дивизии военно-морских сил, занимавшей берлинский арсенал. Само ее присутствие выводило капиталистов из себя, поскольку именно она принесла «революционную заразу» в столицу с побережья. В качестве артподготовки началась целая кампания в печати, моряки объявлялись преступниками, грабителями и спартаковцами. Затем было совершено вооруженное нападение на арсенал, и тотчас же на поддержку его защитников устремилось множество рабочих, женщин и детей, встревоженных стрельбой. Большинство из них, безоружные, живой стеной встали между солдатами и матросами. Мужество простых людей убедило солдат опустить винтовки и разоружить офицеров. Победа! На следующий день Берлин увидел самую массовую манифестацию с начала революции, на сей раз направленную против СПГ.

Эта партия и армейская элита поняли, что прямые посягательства на символы революции (вроде Либкнехта и дивизии военно-морских сил) лишь усилят позиции пролетариата, вызвав в нем движение солидарности и протеста. Вот почему мишенью третьей атаки стала фигура отнюдь не символическая - префект полиции Берлина Эмиль Эйхгорн, член левого крыла Объединенной СПГ, центристской фракции социал-демократии, колебавшейся между правыми предателями-реформистами и левыми марксистами. Лишь причуда судьбы вознесла подобного человека на подобное место. Контрреволюция рассчитывала, что рабочие не проявят особенной солидарности с Эйхгорном, а не слишком активные действия берлинского пролетариата можно будет подавить до того, как они получат поддержку в провинции. Началась кампания по смещению с поста главы полиции, однако рабочие очень быстро поняли, что атака на Эйхгорна на самом деле означает атаку на революцию. На следующий день 500 тысяч пролетариев вышли на улицы Берлина.

Все эти действия на самом деле только укрепляли веру революционного пролетариата в собственные силы. Газета КПГ «Роте Фане» утверждала, что настало время провести перевыборы в советы, где безраздельно господствовали СПГ и ОСПГ, в то время как огромная масса рабочих и солдат все больше переходила на все более левые позиции. Кроме того, издание призывало рабочих вооружаться, одновременно предостерегая пролетариат: момент для взятия власти еще не настал, поскольку провинция пока отстает от передовой столицы.

Смертельная ловушка для революции (январь 1919 г.)

Вожди революции срочно собрались, чтобы выработать и предложить вышедшему на улицу народу определенные цели. Присутствовало 70 заводских делегатов (левых из ОСПГ и близких к КПГ), Карл Либкнехт и Вильгельм Пик от КПГ, позднее к ним присоединилось несколько руководителей ОСПГ. В начале на собрании царила неуверенность, но затем пришло известие о том, что несколько гарнизонов выразили готовность принять участие в вооруженном восстании. Другие сообщения извещали, что захвачена редакция «Форвертс» и весь квартал, где находились редакции газет. Собравшиеся растерялись. В подобной ситуации Карл Либкнехт неожиданно высказался за взятие власти. Решение начать всеобщую стачку было принято единодушно; подавляющее большинство (лишь шестеро проголосовали против) выступило за свержение правительства. Более того, делегаты образовали «временный революционный инициативный комитет». Пролетариат оказался в ловушке. Очень быстро выяснилось, что полученные известия оказались ложными.

Руководство КПГ пришло в ужас, узнав об объявлении восстания. Стало ясно, что следовало прислушаться к предупреждениям Розы Люксембург об опасности преждевременного выступления. Что нужно было предпринять, чтобы вызволить пролетариат из этой ловушки? КПГ быстро выработала единую позицию. До сих пор партия выступала против преждевременного восстания, но, раз уж ошибка совершена, необходимо полностью поддержать рабочий класс. Отныне кровавую баню способно предотвратить лишь взятие власти берлинским пролетариатом.

Хотя начиная с 1918 года рабочие все больше склонялись влево и разочаровывались в социал-демократии, это, однако, не означало, что они видели в КПГ революционное руководство. Подобного общепризнанного руководства не существовало, что являлось большой слабостью пролетариата. На самом деле значительным влиянием еще пользовались центристы, ОСПГ. Их колеблющаяся политика сбивала пролетариат с толку - особенно когда временный революционный инициативный комитет (из которого члены КПГ вышли) вступил в переговоры с СПГ вместо того, чтобы бороться с ней.

Настал момент, которого долго ждала контрреволюция. Начался белый террор: орудийные обстрелы, убийства, нападения на рабочих и солдат, избиения женщин и детей. Контрреволюционеры начали систематическое преследование Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Но исход битвы еще не был предрешен.

В ответ на инфляцию, увольнения, безработицу и голод массовые стачки происходили по всей стране, особенно в Верхней Силезии, Рейнской области, Вестфалии (в бассейне реки Рур) и в центре страны. Особенно активны были горняки и рабочие-металлурги Рурского района. И пока забастовки охватывали все новые массы рабочих Германии, революционная столица сражалась не на жизнь, а на смерть.

15 января 1919 года Роза Люксембург и Карл Либкнехт были арестованы и злодейски убиты «фрайкорами». На следующий день печать распространила дезинформацию о том, что Люксмебург растерзала разъяренная толпа, а Либкнехт был убит при попытке к бегству. Несколько дней спустя выяснилось, что все это ложь. Когда рабочие узнали о совершенном убийстве, их охватили порыв негодования. 25 января кровавая собака Носке из СПГ мог объявить Берлин на военном положении, не опасаясь реакции пролетариата. СПГ установила военную диктатуру.

Революция терпит поражение

Когда начались репрессии, гарнизоны нескольких городов, таких, как Эрфурт и Мерзебург, заверили революционных рабочих в своей поддержке. В этот момент забастовки достигли максимального размаха. Рабочим Берлина оставалось только присоединиться к ним. 25 февраля стачка стала всеобщей, и правительство бежало в небольшой городок Веймар. Призывам СПГ к миру рабочие больше не верили после того, как стали свидетелями кровавых репрессий в столице и других местах.

СПГ всеми средствами силилась помешать забастовке. Генеральный совет колебался. В итоге решение приняли сами рабочие. Делегаты основных берлинских заводов проинформировали совет о том, что все предприятия проголосовали за то, чтобы присоединиться к стачке. В такой ситуации даже делегаты от СПГ в рабочих и солдатских советах поддержали революцию, вопреки линии своей партии.

Это был трагический момент: пролетариат Берлина смог подняться еще раз вслед за своими братьями по классу в провинции - но слишком поздно. Забастовка в центральной Германии, которая продолжалась, ожидая поддержки из столицы, так долго, как это было возможно, закончилась. Удары, нанесенные в январе 1919 года, оказались роковыми. Настал час контрреволюции. По всей стране, и особенно в Берлине, против пролетариата начался белый террор. Тысячи революционных рабочих подверглись преследованиям, многие погибли, в том числе Л. Йогихес.

Заключение

В заключение мы хотели бы подчеркнуть основные уроки революции в Германии:

1. Революция была делом рук пролетарских масс. Она вынудила мировую буржуазию положить конец первой мировой войне, дабы избежать мировой революции.
2. Революции не хватило совсем немногого, чтобы свергнуть буржуазию в Германии. Если бы это произошло, стала бы возможной победа пролетариата во всем мире.
3. Основной причиной поражения революции стало то, что ей пришлось иметь дело с гораздо более сильным врагом, чем в России. Подобную силу во многом придала буржуазии поддержка Социалистической партии Германии. Действительно, благодаря тому доверию, каким она долгое время пользовалась среди значительных слоев рабочего класса, ей удалось сыграть роль палача революции и пролетариата.

В последние месяцы наша организация получила целый ряд писем от читателей с вопросом: «Как можно вступить в ИКТ?» Это стремление принять участие в деятельности организации и обрести свое место в рядах борющегося класса проявляется во многих странах, причем совершенно различных - во Франции и США, Великобритании и Бангладеш. Каждому из таких читателей мы ответили лично, предложив обсудить с нами концепции нашей организации. Однако, понимая, что данная тема может заинтересовать и других товарищей, помимо тех, кто задал нам вопрос непосредственно, и сознавая, что вопрос приема в революционную организацию является в значительной мере политическим, мы предполагаем в этой статье дать общий ответ всем тем, кто хотел бы знать, что значит членство в ИКТ. Прежде всего, мы рады приветствовать тех читателей, которые выразили сегодня желание стать революционными активистами. Рост числа людей, стремящихся к революционной деятельности, является позитивным фактом и служит проявлением мыслительных процессов, происходящих в среде рабочего класса. Несмотря на нападки и кампании буржуазии против течения левых коммунистов, несмотря на клевету на саму коммунистическую идею[1], эти читатели не прониклись буржуазным влиянием и отнеслись серьезно к нашей организации.

 

Условия приема в ИКТ

 

Процесс приема новых членов в коммунистическую организацию обусловлен прежде всего ее классовым характером. В буржуазных (например, сталинистских) партиях достаточно всего лишь получить партийный билет и платить взносы. Активисты такого рода организаций призваны не вести деятельность, направленную на пробуждение и развитие сознательности рабочего класса, а, напротив, усыплять ее и увлекать пролетариев на буржуазный путь выборов и прочих демократических камланий. В революционной организации, которая отстаивает подлинно пролетарские позиции (уничтожение капитализма и установление коммунизма во всем мире), роль активистов совершенно иная. Они ставят себе целью не делать карьеру в качестве представителя той или иной фракции капитала и не расклеивать предвыборные плакаты, а способствовать развитию сознательности рабочего класса. Как писали Маркс и Энгельс в «Манифесте коммунистической партии», у коммунистов «перед остальной массой пролетариата преимущество в понимании условий, хода и общих результатов пролетарского движения». Поэтому активисты революционной организации должны сами повышать уровень своей сознательности. Следовательно, первым условием приема в ИКТ является понимание желающими вступить в него товарищами наших программных принципов и полное согласие с ними. Однако одного согласия с нашими принципами и убежденности в их правильности не достаточно для вступления в ИКТ. Кандидаты должны также выражать желание отстаивать эти позиции по мере собственных возможностей. Мы не требуем от наших активистов, чтобы все они являлись прекрасными ораторами или умели писать листовки и статьи для печати. Главное, чтобы ИКТ в целом могло выполнять свой долг перед рабочим классом, чьим интересам оно служит, и каждый ее активист готов был внести в это свой максимальный вклад. Активисты ИКТ не являются ни пассивными зрителями, ни стадом баранов, следующих за «правящей бюрократией», как утверждают наши клеветники. Они имеют обязанности перед организацией, и от них зависит ее существование. Прежде всего, они платят взносы (ибо без денег организация не смогла бы издавать газеты и листовки, арендовать залы, организовывать поездки и пр.). Активисты обязаны участвовать в собраниях, акциях, распространении прессы - в деятельности организации, в том числе, во внутренних дискуссиях, отстаивая свое мнение в соответствии с нашими уставными правилами. В подобных требованиях нет ничего нового. Еще в 1903 году в РСДРП возникли разногласия между большевиками и меньшевиками по 1 параграфу устава партии - по вопросу о том, «кого считать ее членом?» По мнению большевиков, лишь те, кто участвует в деятельности организации, могут считаться ее членами; меньшевики же полагали, что для этого достаточно соглашаться с ее позициями и оказывать ей поддержку. Ленин в своей работе «Шаг вперед, два шага назад» решительно осудил меньшевистскую точку зрения как чисто оппортунистическую, проникнутую мелкобуржуазным влиянием. Критики Ленина нередко называли его подход «авторитарным», открывающим прямую дорогу к «власти незначительного меньшинства». Верно как раз обратное: именно оппортунистическая точка зрения, на которой стояли меньшевики, таила в себе угрозу. Действительно, «низовые» активисты, не имеющие необходимой убежденности и опыта, более склонны позволять «вождям» думать и решать за них, нежели те, кто глубоко осознал позиции организации и активно отстаивает их. Именно концепция меньшевиков позволяет незначительному меньшинству проводить свою собственную авантюристическую политику, не считаясь с организацией и ее интересами. По вопросу «кого считать членом партии», ИКТ разделяет точку зрения большевиков. По этой причине мы проводим очень четкое различие между активистами и сторонниками, которые разделяют нашу позицию и оказывают нам помощь. Немало товарищей, участвующих вместе с нами в публичных дискуссиях, распространении нашей печати и поддерживающих нас материально, не готовы, тем не менее, заниматься партийной работой с полной самоотдачей, что требует немало энергии и упорного, регулярного, долговременного труда. Членство в ИКТ означает, что партийная работа должна стать главным делом жизни. К участию в деятельности революционной организации нельзя относиться как к хобби. От каждого активиста оно требует упорства, решимости следовать своим путем, несмотря на любые препятствия, не поддаваться отчаянию из-за превратностей классовой борьбы - то есть глубокой веры в потенциал и историческую миссию пролетариата. Революционная деятельность подразумевает также бескорыстную, самоотверженную преданность делу рабочего класса, стремление защищать его ценнейшее достояние - революционную организацию - всякий раз, когда она подвергается нападкам, очернению, клевете со стороны буржуазных сил и их сообщников из паразитических кругов. Чтобы быть активистом ИКТ, нужно также уметь работать в коллективе, следовать принципам товарищеской солидарности, беспощадно борясь с проявлениями буржуазного индивидуализма, такими, как дух зависти или соперничества в отношениях между товарищами по борьбе, который представляет собой не что иное, как признак идеологии класса буржуазии. Чтобы стать активистом революционной организации, нужно, как говорил Бордига, обладать силой убеждения и волей к действию, в том числе постоянно борясь против влияния капиталистической идеологии в рядах организации. В конкретном плане товарищи, желающие вступить в ИКТ, должны быть готовы выполнять следующие обязанности:

- Уделять время обсуждению платформы ИКТ с делегациями, уполномоченными организацией. Подобный дискуссионный процесс призван способствовать более глубокому пониманию нашей платформы, ибо одного общего согласия с большинством ее положений недостаточно. Это подразумевает, что товарищи не должны стесняться проявлять свое несогласие или непонимание, ибо лишь тогда обсуждение приведет к полному прояснению позиций.

- Начать регулярно оказывать материальную помощь организации путем подписки на ее прессу и участия в ее распространении.

По завершении обсуждения наших программных позиций товарищи, желающие вступить в ИКТ, должны также выразить согласие с его взглядами на функционирование организации и Уставом, основные положения которых изложены в статье «Структура и функционирование организации революционеров» («Ревю энтернасьональ», № 33).

 

Политика ИКТ по отношению к кандидатам в его члены 

 

ИКТ всегда с энтузиазмом встречало новых людей, желающих пополнить ее ряды. Вот почему оно тратит немало сил и энергии на процесс привлечения новых кандидатов, дабы эти будущие активисты по вступлении смогли бы сразу же включиться в работу организации. Однако подобный энтузиазм вовсе не означает, что вербовка новых членов является для нас самоцелью, как для троцкистских организаций. Тем более не заинтересованы мы в поспешном приеме на оппортунистической основе, без предварительного прояснения позиций. Нам совершенно не нужно, чтобы товарищи, вступившие в ИКТ, выходили из него через несколько месяцев или лет, посчитав, что партийная деятельность накладывает слишком много обязательств, требует слишком много «жертв», или же обнаружив задним числом, что не вполне усвоили организационные принципы ИКТ (как правило, подобным товарищам нелегко это признать, и они предпочитают выйти из борьбы, предъявляя претензии ИКТ, чтобы оправдать тем самым свое дезертирство и переход в стан паразитов). Большевистская позиция по организационным вопросам прошла проверку временем. ИКТ - не монастырь, куда каждый приходит со своим уставом. И мы не «ловцы человеков», тем более, не торговцы иллюзиями. Вот почему читатели, спрашивающие нас, «как вступить в ИКТ», должны понимать, что это требует времени. Всякий товарищ, выразивший подобное желание, должен запастись терпением, ибо прием в нашу организацию - длительный процесс. Прежде всего, это возможность для самого кандидата проверить глубину своих убеждений, осознать, что он решил вступить в ИКТ со всей ответственностью, а не потому, что «в голову взбрело». Одновременно это служит лучшей гарантией того, что желание человека стать активистом не обернется неудачей и разочарованием.

Поскольку деятельность революционеров развивается в исторической перспективе, они не должны опускать руки, если невозможно немедленно достичь желаемых результатов. Вот почему товарищам, стремящимся вступить в ИКТ, не следует в нетерпении торопить события. Подобная спешка характерна для некоторых леваков, которые постоянно упрекают ИКТ: «А что вы сделали «практически»? Каких немедленных результатов добились?» Сегодня как никогда рабочий класс нуждается в притоке новых сил. Но численный рост левокоммунистических организаций может иметь смысл лишь тогда, когда происходит на основе подлинного прояснения позиций, призванного воспитать новый активистов, дать им прочные основы для успешного выполнения своих обязанностей в организации.

Г.Л.

---

[1] Здесь можно привести в качестве примера буржуазные кампании, направленные на отрицание революционной перспективы и провозглашавшие «смерть коммунизма», которые проводились после распада Восточного блока и краха сталинистских режимов в 1989 году. Мы также разъясняли в нашей прессе (в частности, в рецензии на книгу Бурсейе), каким образом кампании против «негационизма» ставят своей целью прежде всего дискредитацию левого коммунизма.

Июньское забастовочное движение строительных и вспомогательных рабочих на 30 энергетических стройках по всей Британии, требовавших возвращения на работу 640 уволенных товарищей на нефтеочистительном заводе в Линдси (графство Линкольншир), стало демонстрацией коллективной мощи рабочей солидарности.

Эти неофициальные стачки, объявленные во многих случаях массовыми собраниями рабочих, заставили компанию «Тотал ойл» отменить увольнение. Рабочие добились также возвращения на работу 51 строительного рабочего, чье сокращение вызвало стачку 1200 других работников стройки, которая, в свою очередь, побудило «Тотал» провокационно уволить сотни бастующих. В период, когда рабочим заявляют, что они бессильны перед лицом растущей безработицы, это движение солидарности напоминает о потенциальной силе их класса.

Опора на солидарность придало этому движению гораздо более твердый фундамент, чем был у более скоромного по масштабам забастовочного движения вокруг Линдси в начале года. Тогда многим казалось, что за забастовкой стоит реакционный лозунг «Британские рабочие места - британским рабочим», идея, которая может только расколоть трудящийся класс. Очевидное проявление классовой солидарности с уволенными рабочими придал июньской стачке более ясное эхо во всем рабочем классе.

Несмотря на несомненный вес национализма, январская борьба уже содержала в себе важные положительные моменты: стачки солидарности, массовые собрания, появление тенденции к преодолению раскола между «британскими» и «иностранными» рабочими. Эти черты позволили заставить хозяев отступить. Теперь они проявились шире и более динамично и снова привели к победе.

Солидарность: коллективная сила трудящегося класса

«Независимо от того, что произойдет в последующие дни, эта борьба показала, что рабочие не желают сносить наступление против себя, что они могут сопротивляться. Более того, они увидели, что единственный способ, каким мы можем защитить себя, - это защищать друг друга», - писали мы в конце первой недели движения. К концу следующей недели все рабочие были восстановлены на работе.

Правящий класс столкнулся с волной стачек, распространившейся по некоторым наиболее важным энергетическим стройкам Великобритании. Строительные работы на нефте- и газоочистительных заводах, электростанциях, включая атомный энергетический комплекс в Селлафилде, нефтяных терминалах, нефтехимических стройках были остановлены, когда рабочие стали собираться на массовые собрания и бастовать. 900 рабочих бастовали на атомном энергетическом комплексе в Селлафилде, 1100 на предприятии биотоплива Ensus в Уилтоне (Тисайд). 400 человек прекратили работу на двух заводах сжиженного природного газа в Западном Уэльсе, включая важнейший терминал в Саус-Хуке. Произошли забастовки строительных и вспомогательных рабочих на электростанции Лонганнет (Файф в Шотландии), Эбертау (Уэльс), 200 контрактных рабочих на электростанции Эбертау (Уэльс), вспомогательных рабочих на принадлежащем «Шелл» нефтеочистительном заводе Стенлоу в Эллесмер-порте (графство Чешир), контрактных рабочих на электростанциях Дрекс и Эггборо близ Селби (Северный Йоркшир), АЭС Хинкли-пойнт в Сомерсете, нефтеочистительном предприятии Коритон в Эссексе и Айл-оф-Грейне в Кенте. Некоторые из этих забастовок продолжались всего лишь один или два дня, но другие шли до тех пор, пока не было отменено увольнение их товарищей в Линдси.

Как и в январе, борьба встретила поддержку «иностранных» рабочих. Польские рабочие примкнули к стачке на электростанции Дрекс.

Не следует недооценивать смелость таких действий. Строительная отрасль тяжело поражена спадом. Бастующие рабочие работают на контрактные компании и целыми неделями вынуждены перемещаться по стране в поисках работы; компании составляют «черные списки» активных рабочих. Такие акции солидарности нелегальны, так что рабочие могут не только подвергнуться арестам, но и потерять работу за нарушение закона. Защищая своих товарищей, они многим и сильно рискуют.

Распространение борьбы

Движение распространялось не только благодаря устному слову. Забастовщики Линдси отправляли летучие пикеты, чтобы призывать других рабочих поддержать их. Это было опять-таки совершенно незаконно, но рабочие понимали жизненную необходимость распространения борьбы. Такие пикеты означали, что можно провести обсуждение между бастующими и другими рабочими, сломать барьеры, которые пытаются возвести СМИ и тред-юнионы. Можно лишь предполагать, но вполне вероятно, что опыт с искажением в СМИ их предыдущей забастовки побудил рабочих Линдси объяснять свою борьбу непосредственно. Так или иначе, летучие пикеты выражали решимость распространить борьбу.

Массовые собрания

В отличие от того, что было в начале года, СМИ не уделяли большого внимания показу массовых собраний в Линдси. Тогда они охотно демонстрировали их из-за наличия британских флагов и транспарантов «Британские рабочие места - британским рабочим», и всегда могли найти какого-нибудь участника забастовки, который высказывался в поддержку этого реакционного лозунга. На сей раз они не были заинтересованы показывать, как рабочие обсуждают распространение борьбы и призывают своих товарищей к солидарности. И теперь можно было увидеть пару националистических плакатов и флагов, но вопрос солидарности совершенно отодвинул их на задний план.

Массовые собрания происходили не только в Линдси. И в других местах они проводились перед забастовкой. Интересен пример Селлафилда. В начале второй недели забастовки, 22 июня, профсоюзы на комплексе созвали массовое собрание, и после него рабочие забастовали. На следующий день тред-юнион прекратил забастовку, без всякого массового собрания. В среду некоторые рабочие созвали свое собственное собрание. «Я думаю, это было совершенно правильно - проводить собрания, которые привлекали людей - так что мы провели собрание и проголосовали продолжать борьбу. Более 100 человек бастовали в этот день; затем к нам присоединились еще 100. На утро пятницы было назначено массовое собрание, и я думаю, все предприятие опять забастовало бы, но к этому моменту Линдси уже победил», - рассказывал один из бастующих.

Массовые собрания играют жизненно важную роль в борьбе, поскольку позволяют рабочим коллективно обсуждать свои действия, о которых они должны принимать решения. Таким образом проявляется сознательная солидарность в отношении хода согласованных действий. Поэтому неудивительно, что провозглашение забастовок такими собраниями незаконно. По закону, перед любой забастовкой должно происходить тайное голосование, иными словами, никакого коллективного обсуждения действий быть не должно!

Тред-юнионы пытаются сдержать борьбу

Активная солидарность, проявленная движением, бросила вызов способности тред-юнионов удерживать рабочих под своим контролем. Начиная забастовку в поддержку 51 уволенного, рабочие Линдси не стали дожидаться, пока профсоюз пример решение и проведет тайное голосование. Точно так же поступили их товарищи в Дрексе и Эггборо, Рэтклиффе и Западном Бартоне в Ноттингемшире, Фиддлерс-Ферри, Эбертау и контрактные рабочие на нефтеочистительном заводе «Бритиш петролеум» близ Халла: они забастовали, как только узнали о 51 увольнении и о стачке в их поддержку. Их заботила прежде всего защита товарищей. Тред-юнионам пришлось догонять движение, которое вырвалось из их тюрьмы правил, законов и разделения между союзами. Мы не утверждаем, что рабочие ясно усмотрели в тред-юнионах тюрьму или стремились организоваться вне их решетки. Однако их желание проявить солидарность означает, что им пришлось действовать нелегально и вне профсоюзных правил.

Как же отреагировали тред-юнионы? Очень быстро.

Прежде всего, свою роль сыграли шоп-стюарды (фабричные старосты) Линдси. Шоп-стюарды - это боевое лицо тред-юнионов. Комитет шоп-стюардов превратился в стачком и кооптировал в свои ряды дополнительных членов. Рабочие привыкли доверять стачкому. Так, не желая доверять профбоссам, они готовы доверять контролю шоп-стюардов над забастовкой. Шоп-стюарды, конечно, помогали распространять борьбу, но всегда в рамках тред-юнионов. Идея состояла в том, что распространение борьбы окажет давление на профлидеров, побудит их сопротивляться хозяевам, усилит их позицию на переговорах, дав им своего рода «тыл». Что до массовых собраний, то они также рассматривались как средство давления на профсоюзную иерархию в процессе переговоров с тем, чтобы та могла отвергнуть невыгодное соглашение.

В то же время, руководство тред-юнионов, призвавшее вначале рабочих отступить, «поддержало» забастовку, когда «Тотал» уволил 640 бастующих. Оно понимало, что это действие вызовет еще большее распространение борьбы. Чтобы встать во главе движения, лидеры Британского союза неквалифицированных рабочих GMB и профсоюза UNITE немедленно пошли на переговоры с «Тотал», сосредоточив движение на успехе их переговоров.

Так шоп-стюардам и руководству старались удержать движение в профсоюзных рамках. Иными словами, если бы «Тотал» не уступил, тред-юнионы стали бы испытывать трудности в сдерживании борьбы. Как сказал один из участников забастовки в Селлафилде, если бы не была достигнута договоренность, вся стройка могла бы собраться и примкнуть к 200 рабочим, которые уже проигнорировали призыв профсоюзов вернуться на работу. Тред-юнионы и другие представители правящего класса знают, что они катаются на тигре, и единственный способ укротить его - это уступить.

Потенциал будущей борьбы

Это драматическое и победоносное движение солидарности продемонстрировало рабочему классу в Британии и в мире, что активная солидарность путем распространения борьбы - это единственный способ отразить наступление против трудящихся. Хотя в нем участвовало всего несколько тысяч рабочих, его распространение по стране, участие польских рабочих, использование массовых собраний, тенденция к невыполнению указаний тред-юнионов, возвращение летучих пикетов после 25-летнего перерыва и, прежде всего, решимость защищать товарищей указывают на потенциал будущих сражений. Борьба показала, что британский пролетариат отнюдь не пассивнее французского или итальянского, что он - полноценный участник всемирного подъема борьбы. Рабочие по всему миру почерпнут силу в этом движении. Где бы мы ни жили, мы нечасто можем видеть хозяев, столь целиком отступивших перед сопротивлением трудящегося класса.

Солидарность, проявленная в этой борьбе, нанесла тяжелый удар по тому образу строительных рабочих как националистов, который пропагандировался СМИ после январской стачки. Другим отраслям надлежит теперь последовать их примеру.

4. 7. 2009

 

В конце 2008 года в нескольких странах Европы одновременно вспыхнули массовые волнения учащейся молодежи (студентов и школьников). В Греции многочисленные общие собрания студентов заставили говорить даже о новом «Мае 68 года». На самом деле против наступления правительства на права трудящихся и репрессий со стороны полицейского государства выступила не только молодежь, но и многие слои рабочего класса, проявившие солидарность с молодым поколением. Углубление экономического кризиса все более зримо свидетельствует о банкротстве системы, в которой у детей рабочего класса нет будущего. В нынешних протестных движениях участвует не только молодежь. Они являются неотъемлемой частью выступлений рабочих, которые ширятся во всем мире. Сегодняшнее развитие мировой классовой борьбы, отмеченное вступлением в общественную жизнь молодых поколений, подтверждает, что будущее - в руках рабочего класса. В условиях безработицы, нестабильности, нищеты и эксплуатации старый лозунг движения трудящихся «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» актуален как никогда.

Взрыв гнева и бунт молодых поколений пролетариев в Греции не является неким одиночным, необычным явлением. Корни его уходят в мировой кризис капитализма, и противостояние молодежи разнузданным репрессиям раскрывает во всей неприглядности подлинную натуру буржуазии и проводимого ею государственного террора. События в Греции - того же порядка, что и классовая борьба молодых французов против «контракта первого найма» в 2006 году и закона об университетской реформе в 2007-м, когда студенты и школьники выступали прежде всего как пролетарии, восставшие против условий эксплуатации, которая грозила им после окончания учебы. Впрочем, капиталисты ведущих европейских стран это прекрасно поняли, признав, что опасаются распространения социальных волнений в случае углубления кризиса. Весьма показательно, что французская буржуазия в итоге отступила, спешно приостановив свою программу реформирования средних учебных заведений. Ныне протесты и волнения, в которых участвуют студенты и особенно старшие школьники, охватили многие страны.

В Италии студенческие выступления продолжались два месяца и отмечены двумя массовыми манифестациями, которые прошли 25 октября и 14 ноября под лозунгом «Мы не хотим платить за кризис!». Их участники протестовали против декрета Джельмини, предусматривающего сокращение бюджетных расходов на образование, и его последствий: в частности, против увольнения 87 тысяч временных работников из числа преподавательского состава и 45 тысяч занятых в обслуживании учебных заведений.[1]

В Германии 12 ноября на улицы крупнейших городов страны вышли 120 тысяч школьников. В Берлине они выступили под лозунгом «Капитализм - это кризис!», а в Ганновере осадили земельный парламент.

В 70 городах Испании 13 ноября сотни тысяч студентов провели демонстрации против новых европейских директив в области реформы высшего образования (Болонского процесса), облегчающих приватизацию факультетов и увеличивающих длительность производственной практики.

Возмущение пролетариев - и прежде всего молодых, - снижением уровня жизни в связи с кризисом охватило и другие страны: в январе 2009 года по Литве (Вильнюс), Латвии (Рига) и Болгарии (София) прокатились протесты, жестоко подавленные полицией. В декабре 2008 года бунты, вызванные ростом нищеты, вспыхнули в Сенегале; манифестанты требовали выделить на борьбу с обнищанием долю прибыли, получаемой компанией «Арселор Миттал» при разработке местных месторождений полезных ископаемых; в результате волнений в Кегуду (700 км к юго-востоку от столицы страны Дакара) погибло два человека. В Марракеше (Марокко) 4 тысячи студентов взбунтовались еще в мае, после того, как 22 их сотоварища отравились продуктами в университетской столовой. Движение было жестоко подавлено, его участников арестовывали, пытали, бросали в тюрьмы.

И вот боевую эстафету приняли греческие студенты.

Размах их выступлений, которые стали ответом на меры, принятые правительством, не вызывает удивления. Реформа образовательной системы, проводимая на европейском уровне, значительно сужает перспективы для молодых поколений трудящихся, ведет к росту нестабильности и безработицы.

Активное неприятие пролетарской учащейся молодежью подобного будущего, уготованного ему переживающей кризис капиталистической системой, повсюду вызывает симпатии пролетариев всех поколений.

Насилие, осуществляемое меньшинством, или массовая борьба против эксплуатации и государственного террора?

Лживые пропагандистские СМИ на службе капитала постоянно пытались исказить картину событий, произошедших в Греции после того, как 6 декабря прошлого года от пули полицейского погиб 15-летний Алексис Андреас Григоропулос. Столкновения с полицией они представляли как дело рук либо горстки анархистов-автономистов и ультралевых студентов буржуазного происхождения, либо погромщиков-маргиналов. Телевидение беспрерывно демонстрировало съемки столкновений с полицией, ребят в капюшонах, поджигающих машины, разбивающих витрины бутиков и банков и даже грабящих магазины.

Точно такие же методы фальсификации использовались во время протестов против КПН во Франции в 2006 году - последние ставились на одну доску с бунтами в пригородах предыдущего года. В 2007 году в той же Франции студентов, выступавших против реформирования высшего образования, сравнивали с террористами и даже с красными кхмерами!

Но, хотя центром волнений в Греции был университетский квартал Экзархия, сегодня публику обмануть не просто: если протестные выступления являлись делом рук банд погромщиков или анархистов, почему же они так быстро, словно пламя, перекинулись на основные города страны и даже на острова (Хиос, Самос), а также на туристические центры, вроде Корфу и Гераклиона на Крите?

Волнения охватили 42 префектуры Греции, даже те места, где прежде никто никогда не бунтовал. Учащиеся захватили более 700 школ и сотню университетов.

Причины гнева

В Греции оказались налицо все условия для того, чтобы охваченные тревогой молодые поколения трудящихся осознали, какое тупиковое будущее уготовил им капитализм, и заявили, что с них довольно. Когда на рынок труда вышли те, кого принято называть «поколением 600 евро», у них создалось ощущение, что их «развели». Большинству студентов приходится подрабатывать в нескольких местах, чтобы продолжать учебу; как правило, это низкооплачиваемая, неофициальная работа с «серой» зарплатой, что влечет за собой ущемление трудовых прав, в частности, отсутствие социального обеспечения и неоплаченные сверхурочные часы. Молодые люди зачастую вынуждены жить под родительским кровом до 35 лет, поскольку не в состоянии снимать отдельное жилье. 23 % безработных в Греции составляет молодежь (в возрастной категории 15-24 лет официально незанятых 25,2 %). Как отмечалось во французской печати, «эти студенты чувствуют себя совершенно незащищенными: полицейские стреляют в них, образование оборачивается ловушкой, работы нет, правительство обманывает их».[2] Охватившая молодое поколение безработица, трудности, с которыми оно сталкивается, вступая на рынок труда, способствуют распространению тревожных настроений, чувства незащищенности и недовольства. Тем временем мировой кризис ведет к новым волнам массовых увольнений. В 2009 году в Греции ожидается сокращение 100 тысяч рабочих мест, что повысит уровень безработицы на 5 %. При этом 40 % трудящихся зарабатывают менее 1100 евро в месяц (без учета налоговых отчислений), а уровень бедности в стране самый высокий в ЕС и составляет 14 %.

Впрочем, на улицы греческих городов вышла не только молодежь, но и низкооплачиваемые преподаватели, а также многие другие работники, сталкивающиеся с такими же проблемами, с той же нищетой и так же охваченные протестными настроениями. Грубое подавление движения, приведшее к гибели 15-летнего подростка, вызвало подъем солидарности и усилило общественное недовольство. По словам одного студента, многие родители учащихся были также шокированы и возмущены: «Наши родители обнаружили, что их дети могут вот так запросто погибнуть на улице, от полицейской пули».[3] Они осознали, что общество загнивает, и их сыновьям уже не гарантирован такой уровень жизни, как у них. Во время манифестаций они стали свидетелями жестоких избиений, силовых задержаний, стрельбы боевыми патронами в упор из служебного оружия со стороны МАТ (греческого аналога ОМОНа).

Против государственного террора выступили не только студенты, занявшие Политехническую школу, которая стала центром молодежных протестов. Недовольство выражали и многочисленные участники демонстраций, вышедшие на улицы с плакатами: «Пули для молодых, деньги для банков». Еще более ясно выразился один из демонстрантов: «У нас нет работы, нет денег, из-за кризиса государство обанкротилось, а ответ на все один - вооружить полицейских».[4]

Греция уже не раз становилась ареной протестных движений. В июне 2006 года студенты массово выступили против реформирования университетов, после приватизации которых учащиеся из семей скромного достатка не смогли продолжить обучение. Летом 2007 года население выражало недовольство бессилием правительства перед лицом пожаров, в которых погибло 67 человек; государство так и не выплатило компенсации тем, кто потерял жилье и имущество. В начале 2008 года произошли массовые выступления трудящихся против пенсионной реформы; дважды в течение 2 месяцев объявлялась всеобщая забастовка, более миллиона человек не раз выходили на улицы, протестуя против отмены досрочного выхода на пенсию для работающих в тяжелых условиях и лишения трудящихся женщин права претендовать на пенсию по достижении 50 лет.

Перед лицом подъема народного гнева организованная профсоюзами, социалистической и коммунистической партиями 10 декабря всеобщая забастовка послужила своего рода «встречным огнем», призванным погасить протесты. Основным требованием ее стала отставка правительства и проведение досрочных парламентских выборов. Однако это не привело к выпусканию пара и прекращению движения, несмотря на ряд маневров левых партий и профсоюзов, пытавшихся воспрепятствовать развитию движения, и усилия буржуазии и подконтрольных ей СМИ, направленные на то, чтобы отколоть более радикально настроенную молодежь от остальных участников протестов, провоцируя ее на бесплодные стычки с полицией. А последние не прекращались ни днем, ни ночью: нападения сил правопорядка на манифестантов с дубинками и слезоточивым газом сопровождались арестами и избиениями десятков человек.

Молодые поколения рабочих наиболее четко выражают чувства разочарования и недовольства сверхкоррумпированным политическим аппаратом. После второй мировой войны власть делят между собой три семейства, а на протяжении последних трех десятков лет у руля страны сменяют друг друга династии Караманлис (правые) и Папандреу (левые), чье безраздельное господство держится на взятках и сопровождается многочисленными скандалами. Консерваторы пришли к власти в 2004 году, после того, как социалисты окончательно запутались в своих политических интригах. В обществе получило широкое распространение неприятие полностью дискредитировавшего себя политического и профсоюзного аппарата: «Погоня за деньгами охватила общество. Оно настолько слепо и бездушно, что молодежь его не приемлет».[5] Сегодня, с нарастанием кризиса, юное поколение пролетариев осознало не только сущность капиталистической эксплуатации, которую испытывает на себе, но и необходимость коллективной борьбы. Оно стихийно обращается к классовым методам и солидарности. Далекое от того, чтобы погрузиться в отчаяние, оно обретает веру в себя, осознавая, что способна сотворить иное будущее, и со всем пылом бунтуя против общества, в котором живет. Молодые бунтари гордо заявляют: «Мы - образ будущего, противостоящего мрачному прошлому».

Сложившаяся ситуация весьма напоминает 68 год, прием участники движения выказывают еще большую сознательность.

Радикализация движения

16 декабря студенты на несколько минут овладели правительственной телестанцией NET, развернули перед камерами транспарант с надписью: «Прекратите смотреть телевизор. Все - на улицы!» - и призвали: «Государство убивает. Его оружие - ваше молчание. Занимайте все государственные учреждения!» Полицейское управление Афин подверглось нападению, был подожжен полицейский фургон. Правительство немедленно осудило эти акции как «попытку подрыва демократии», с чем согласилась и компартия (ККЕ). В Салониках местное отделение профсоюза GSEE (Всеобщей конфедерации трудящихся Греции) и Федерации чиновников ADEDY попытались ограничиться проведением митинга напротив биржи труда. Однако школьники и студенты оказались преисполнены решимости устроить шествие, и им удалось увлечь за собой митингующих. По улицам города прошли 4 тысячи учащихся и рабочих. 11 декабря активисты молодежного крыла компартии (PKS) попытались помешать проведению общих собраний студентов и занятию ими зданий вузов (Университета Пантеона, Философской школы Афинского университета). Однако попытки «комсомольцев» провалились, по столице и другим городам страны прокатилась волна захватов административных зданий. Примерно 300 человек различных возрастов заняли мэрию района Айос Димитриос и провели там общее собрание. 17-го восставшие трудящиеся захватили штаб-квартиру ведущего профцентра Греции GSEE в Афинах и призвали всех пролетариев проводить в этом помещении свои собрания, открытые для всех наемных работников, учащихся и безработных.

По тому же сценарию - захват зданий и открытые для всех собрания - развивались события в афинском Экономическом университете и Политехнической школе.

Ниже мы публикуем заявление борющихся трудящихся Греции, чтобы прорвать «санитарный кордон», которым лживые СМИ окружили их деятельность, представляя ее как бессмысленные бунты, руководимые горсткой молодых погромщиков-анархистов с целью запугать население. Документ же, напротив, свидетельствует о глубоком чувстве рабочей солидарности, пронизывающей все движение и связующей различные поколения пролетариев.

«Мы сами определим свою историю - или ее определят без нашего участия. Мы - работники физического труда, служащие, безработные, временно занятые и выведенные за штат, местные жители и иммигранты - мы все не пассивные телезрители. С тех пор, как вечером в субботу 6 декабря был убит Александрос Григоропулос, мы участвуем в манифестациях, столкновениях с полицией, захватах зданий в центре города и окрестностях. Нам множество раз приходилось оставлять свои рабочие места и домашние обязанности, чтобы выйти на улицы вместе со школьниками, студентами и другими борющимися пролетариями.

Мы приняли решение захватить здание Всеобщей конфедерации трудящихся Греции (GSEE),

Чтобы превратить его в место свободного обмена идеями и встреч трудящихся;

Чтобы опровергнуть тиражируемые СМИ мифы о неучастии трудящихся в столкновениях, о том, что  последние якобы являются делом рук пяти сотен «хулиганов в масках», и прочие странные россказни, представляющие трудящихся жертвами этих волнений, при том, что кризис капитализма, ведущий в Греции и во всем мире к массовым увольнениям, СМИ и их руководители считают «явлением естественным»;

Чтобы разоблачить постыдную роль профсоюзной бюрократии не только в подрыве боевого духа трудящихся, но и вообще. Всеобщая конфедерация трудящихся Греции (GSEE) и весь профсоюзный аппарат в целом на протяжении десятков лет препятствует борьбе, продает нашу рабочую силу за гроши, способствует сохранению системы эксплуатации и наемного рабства. Поведение GSEE в прошлую среду говорит само за себя: она спешно отменила заранее запланированную демонстрацию бастующих, решив ограничиться непродолжительным митингом на площади Синтагма в надежде, что его участники разойдутся достаточно быстро и не успеют подхватить бунтарскую заразу;

Чтобы впервые открыть для социальной борьбы это помещение, построенное на наши средства, но до сих пор для нас недоступное. Долгие годы мы доверяли свою судьбу всякого рода спасителям и в итоге утратили собственное достоинство. Мы, трудящиеся, вновь должны взять ответственность на себя и перестать возлагать надежды на «мудрых» вождей или «компетентных» представителей. Мы должны заговорить своим голосом, начать встречаться, обсуждать, принимать решения и действовать самостоятельно. Единственной защитой от нападок со всех сторон является для нас создание «низовых» коллективов сопротивления;

Чтобы распространять идеи самоорганизации и солидарности, методику комитетов борьбы и низовых коллективов на рабочих местах, избавиться от профсоюзной бюрократии.

Все эти годы мы терпели нищету, смирялись с потерями на работе. Мы привыкли считать убитых и раненых среди нас - жертв так называемых «несчастных случаев на производстве». Мы привыкли делать вид, что не замечаем гибели иммигрантов - наших братьев по классу. Мы устали жить в постоянной тревоге, как бы ни лишиться заработка, суметь заплатить налоги и обеспечить себе пенсию, которая теперь превращается в далекую мечту.

Поскольку мы боремся за то, чтобы вырвать нашу судьбу из рук хозяев и профбоссов, мы вырвем и арестованных участников волнений из рук государства с его юридическими механизмами!

Немедленное освобождение арестованных!

Снятие обвинений с задержанных!

Самоорганизация трудящихся!

Всеобщая стачка!

Общее собрание трудящихся в освобожденных зданиях GSEE!»[6]

Вечером 17 декабря полсотни профбоссов и их подручных попытались возвратиться в здание, но обратились в бегство перед студентами Экономического университета, большей частью анархистами. Последние также захватили свои аудитории и превратили их в место собраний и дискуссий, открытых и для рабочих. В результате те и другие вместе дали отпор нападавшим, дружно скандируя: «Солидарность!»

Именно желая продемонстрировать свою солидарность с движением, ассоциация иммигрантов из Албании распространила заявление, озаглавленное: «Это время принадлежит нам тоже!».

Группа участников оккупационной стачки составила весьма примечательное воззвание:

«Панагопулос, генеральный секретарь GSEE, заявил, что мы - не трудящиеся, так как трудящиеся трудятся на своих местах. Это, в числе прочего, показывает, в чем на самом деле состоит задача Панагопулоса, - он должен предпринять все усилия для того, чтобы трудящиеся продолжали «вкалывать».

Но уже десять дней трудящиеся не только трудятся на своих местах, они выходят на улицы. И это - реальность, которую никакой Панагопулос не в состоянии скрыть. [...] Мы трудимся, мы остаемся без работы (расплачиваясь увольнениями за участие в забастовках, проводимых по призыву GSEE). И в то время как они, профсоюзные функционеры, пользуются льготами, мы перебиваемся временными подработками, безо всякого соцпакета, в штате мы трудимся или за штатом, по программам стажировки или на общественных работах, призванных снизить уровень безработицы. Мы - часть этого мира и мы здесь.

Мы - восставшие трудящиеся, и точка!

Каждая наша расчетная ведомость оплачена нашей кровью, потом, насилием на рабочем месте, разбитыми головами и коленями, сломанными руками и ногами [в результате несчастных случаев на производстве].

Нами, трудящимися, сделан весь мир. [...]

Подписано: Пролетарии из освобожденного здания GSEE.»

Начиная с 18 декабря множатся призывы к всеобщей бессрочной стачке. В этот день профсоюзы вынуждены объявить трехчасовую забастовку в бюджетном секторе.

Утром 18-го получил пулевое ранение еще один школьник, 16 лет, участвовавший в сидячей демонстрации возле своей школы в пригороде Афин. В тот же день манифестанты заняли ряд радио- и телестанций, в частности, в Триполисе, Ханье и Салониках. В Патрах было захвачено здание торговой палаты, что вызвало новые столкновения с полицией. Грандиозная демонстрации в Афинах оказалась жестоко подавленной: впервые полиция использовала новые виды оружия - нервно-паралитический газ и шумовые гранаты. В Экономическом университете распространялась листовка против «государственного террора», подписанная «бунтующими девушками».

Движение стремилось выйти за географические границы страны и потому с энтузиазмом встретило известия о демонстрациях солидарности за рубежом, в частности, в Берлине, Риме, Москве, Монреале и Нью-Йорке, откликнувшись на них словами: «Эта поддержка очень важна для нас». Студенты, захватившие Политехническую школу, призвали провести 20 декабря «международный день протестов против государственных убийств». Однако единственным способом преодолеть изоляцию пролетарского движения Греции является развитие солидарности и классовой борьбы на международном уровне, которое мы все явственнее наблюдаем в условиях мирового кризиса.

Зрелость - залог будущего

С 20 декабря начались яростные стычки на улицах, полиция перешла в наступление, в частности, осадила Политехническую школу и пригрозила взять ее штурмом. 21 декабря захваченное здание GSEE было возвращено профсоюзу по решению оккупационного комитета и с одобрения общего собрания. 22 декабря оккупационный комитет афинской Политехнической школы опубликовал коммюнике, в котором говорилось: «Мы выступаем за освобождение, человеческое достоинство и свободу. Нет необходимости использовать против нас слезоточивый газ, мы и без того оплакиваем свою участь».

Выказав немалую зрелость и следуя решению общего собрания, люди, занявшие Университет экономических наук, посчитали демонстрацию 24 декабря против полицейских репрессий и в знак солидарности с арестованными благоприятным моментом для того, чтобы массово и организованно покинуть здание: «Как представляется, существует консенсус в отношении необходимости покинуть университеты и нести мятежный дух в общество». В последующие часы данному примеру последовали собрания в других захваченных вузах, что позволило предотвратить их изоляцию и непосредственное столкновение с полицией. Кровавой бани и жестоких репрессий удалось избежать. Одновременно общие собрания осудили как провокацию со стороны сил правопорядка обстрел полицейской машины, ответственность за который взяло на себя некое «Народное действие».

Оккупационных комитет «Политехнички» эвакуировал последний столичный бастион восставших в полночь 24 декабря. «Общее собрание и только оно одно решит, покинем ли мы университет (и когда). [...] Решение собрания о его захвате политически целесообразно: здесь - ключевой пункт, и лишь людям, занявшим здание, а не полиции, надлежит решать, когда его покинуть».

Ранее оккупационный комитет сделал заявление: «Завершая продлившуюся 18 дней оккупацию Политехнической школы, мы выражаем горячую солидарность со всеми, кто так или иначе участвовал в этом восстании, не только в Греции, но и во многих других странах Европы, Северной и Южной Америки, Азии и Океании. Ради всех, кого мы встретили и с кем мы останемся, борясь за освобождение арестованных участников восстания, а также за его продолжение вплоть до всемирного социального освобождения».

В некоторых кварталах жители завладели звуковым оборудованием, установленным местными властями для трансляции рождественских песенок, и зачитывали в микрофон воззвания с требованием немедленно освободить арестованных, разоружить полицию, распустить бригады МАТ и отменить антитеррористические законы. В Волосе восставшие захватили муниципальную радиостанцию и редакцию местной газеты, чтобы донести до людей информацию о происходящем и выдвигаемых требованиях. В Лесвосе манифестанты установили звукоусилители в центре города и транслировали свои сообщения. В Птолемаисе и Янине новогоднюю елку украсили фотографиями погибшего школьника и демонстраций, а также плакатами с требованиями восставших.

23 декабря чувство солидарности вспыхнуло с новой силой после нападения на сотрудницу аутсорсинговой клининговой компании «Ойкомет», занятой на уборке в афинском метро. Когда женщина возвращалась с работы, ей в лицо плеснули серной кислотой. 27 декабря 2008 года прошли демонстрации солидарности, в Афинах было захвачено управление метрополитена, а в Салониках на сей раз штаб-квартира GSEE. Состоялся ряд концертов солидарности и акций «контринформации» (например, через систему оповещения пассажиров метро оглашались заявления протестующих).

Собрание в Афинах распространило следующий текст:

«Когда они нападают на одну из нас, они нападают на нас всех!

Сегодня, мы занимаем центральное управление метрополитена Афин в качестве первого ответа на совершенное 23 декабря нападение на Константину Куневу - ей плеснули в лицо серной кислотой, когда она шла с работы. Константина находится в больнице, в отделении интенсивной терапии. На прошлой неделе она вступила в конфликт со своей компанией, требуя выплаты новогодней премии себе и своим коллегам и обличая незаконные действия начальства. Ранее та же самая фирма уволила ее мать, а ее саму перевела на работу далеко от дома. Подобная практика широко распространена в клининговых компаниях, которые нанимают временных работников. [...] Владелец «Ойкомета» [...] является членом ПАСОК (социалистической партии Греции). Официально в компании 800 сотрудников (сами работники утверждают, что число их минимум вдвое больше, а за последние три года в ней успело поработать 3 тысячи человек), которые ежедневно сталкиваются с незаконными, преступными действиями администрации. Например, работников заставляют ставить подпись на чистом бланке договора (условия его позднее вписываются начальством), который они больше не видят. Они трудятся по 6 часов в день, однако платят им лишь за 4,5 часа (без налоговых вычетов), чтобы число рабочих часов в неделю не превышало 30, ибо в противном случае их придется включить в категорию работающих в тяжелых условиях). Начальники запугивают их, перемещают с места на место, увольняют и грозят выбросить на улицу. Константина - одна из нас. Наша борьба - это борьба за достоинство и солидарность».

Одновременно собрание захвативших помещение GSEE в Салониках сделало заявление, выдержки из которого мы приводим:

«Сегодня мы занимаем штаб-квартиру профсоюзов  в Салониках, чтобы выступить против угнетения, которое проявляется в убийствах трудящихся и терроре по отношению к ним; [...] мы призываем всех трудящихся присоединиться к нашей общей борьбе. [...] Собрание, открытое для всех, кто участвует в захвате помещения профсоюза, какова бы ни была их политическая принадлежность, членство в профсоюзах, являются ли они студентами, иммигрантами или зарубежными товарищами, - приняло следующее решение:

• Продолжить оккупацию здания;
• Организовать митинг солидарности с К. Куневой; [...]
• Провести акции по информированию и разъяснению происходящего в окрестностях города;
• Устроить в Центре концерт, чтобы собрать средства для Константины.»

В то же время собрание заявляло:

«В платформе [профсоюзов] нигде не говорится о причинах неравенства, нищеты и иерархического устройства общества. [...] Всеобщие конфедерации трудящихся и профцентры Греции являются по существу своему составной частью правящего режима; их низовые активисты и рабочие должны отвернуться от них и [...] создать собственный, независимый центр борьбы, руководимый ими самими. [...] Если трудящиеся сами вступят в борьбу и перестанут доверять представление своих интересов пособникам работодателей, они поверят в себя и тысячами выйдут на улицы во время грядущих стачек. Государство и его подручные убивают людей.

Самоорганизация! Борьба за социальную самозащиту! Солидарность с трудящимися-иммигрантами и Константиной Куневой!!

В начале января 2009 года по всей стране еще прокатывались демонстрации солидарности с арестованными. За решетку было брошено 246 человек, 66 из которых до сих пор остаются в предварительном заключении. В Афинах за три первые дня волнений полиция арестовала 50 иммигрантов, суды над ними шли без переводчиков, несколько человек были осуждены на сроки до полутора лет тюремного заключения, а остальным угрожает высылка из страны.

9 января в Афинах вновь произошли столкновения молодежи с полицейскими - после того, как в центре города состоялась демонстрация более 3 тысяч учителей, студентов и школьников. Они несли транспаранты, гласившие: «Деньги - на нужды образования, а не банкиров!», «Долой правительство грабителей и убийц!» Полиция несколько раз пыталась рассеять манифестантов, некоторые из них оказались под следствием.

Повсюду, не только в Греции, мировой кризис ведет к нестабильности, увольнениям, росту безработицы, падению зарплат и нищете. Единственный ответ, который способно дать на него капиталистическое государство - это полицейские репрессии. Лишь международное развитие классовой борьбы и солидарности рабочих, служащих, школьников, студентов, безработных, временно занятых, пенсионеров, людей всех поколений может проложить путь к грядущему уничтожению этой системы эксплуатации.

 

У. (18 января 2009 г.)

---

[1] См. нашу статью о массовых протестах против реформы образования в Италии.

[2] Grèce: les leçons d'une émeute// Marianne, No 608, 13 décembre 2008.

[3] Libération, 12 décembre 2008.

[4] Le Monde, 10 décembre 2008.

[5] Marianne, 13 décembre 2008.

[6] Большинство приводимых текстов взято с анархистских сайтов, таких, как: indymedia, cnt-ait.info, dndf.org, emeutes.worldpress.com, libcom.org.

Мы издательского ниже интернационалистская заявление о событиях в Молдавии. Мы полностью согласны с интернационалистская позиции, изложенные в настоящем заявлении.

Интернациональное коммунистическое течение

 

---

 

ЗАЯВЛЕНИЕ КОЛЛЕКТИВИСТСКОГО СОЮЗА

После апрельских выборов 2009 года молдавская буржуазия не смогла спокойно разделить голоса избирателей. «Оппозиционеры» не захотели смириться с тем, что их главный конкурент - Партия коммунистов Республики Молдова (которая в действительности является правой буржуазной организацией) - заняла первое место в предвыборной гонке. Разногласия между различными фракциями молдавской буржуазии вылились в митинг протеста в центре Кишинева, а затем переросли в погром зданий парламента и администрации президента.

Несмотря на то, что молодежь громила символы молдавской государственности, данный акт не был революционным действием, потому что ни классовое положение многих бунтовщиков, ни их цели и лозунги не содержали ничего революционного. Бунт проходил под буржуазно-националистическими лозунгами, над демонстрантами развивались флаги буржуазных государств (Румынии, Евросоюза и Молдавии) и самое большее, чего добивались мятежники - это заменить одних буржуазных политиков на других буржуазных политиков. Каких либо пролетарских (или хотя бы близких к пролетарским) требований митингующие не выдвигали. Над разгромленной администрацией молдавского президента представители демонстрантов вывесили флаги Румынии и Евросоюза. Все это показывает, что демонстранты были всего лишь орудием в руках одной из буржуазных группировок.    

Главными инициаторами митинга в центре Кишинева были три партии: Либеральная, Либерально-демократическая и Альянс «Наша Молдова». Если бы в результате массовых беспорядков пал режим псевдокоммунистов, то этим трем партиям достался бы главный приз от бунта. Но бунт кончился неудачей, и лидеры этих трех «оппозиционных» партий поспешили снять с себя всю ответственность за произошедшее седьмого апреля в центре молдавской столицы.

Официальный Кишинев обвиняет в организации беспорядков Румынию и молдавскую «оппозицию», в свою очередь часть молдавской «оппозиции» утверждает, что беспорядки спровоцировали подосланные «коммунисты» и/или агенты службы безопасности и, возможно, полиции.

Многие буржуазные СМИ поспешили окрестить апрельское шоу в центре Кишинева революцией. Это типичный буржуазный взгляд, видящий революцию в любом дебоше и потасовке. Такой взгляд на революцию профанирует и девальвирует сам термин «революция». Те, кто вслед за буржуазными СМИ называет подобные события революцией, находятся под влиянием буржуазной пропаганды.

Молдавия - самая бедная в Европе страна. В условиях мирового кризиса бедность рядовых трудящихся этой страны усиливается: растет число безработных, на многих предприятиях учащаются задержки зарплаты, увеличивается число возвратившихся гастарбайтеров, потерявших из-за кризиса работу заграницей. Беспорядки седьмого апреля стали хорошим поводом для молдавской буржуазии отвлечь внимание трудящихся от насущных проблем. Если господствующий класс не в силах дать хлеба, то будет «кормить» пролетариат зрелищами.

Коллективистский Союз, как лево-коммунистическая пролетарская организация, не поддерживает ни одну из сторон данного конфликта. И правящая в Молдавии партия лжекоммунистов, и их конкуренты из противоположного лагеря являются буржуазными политиканами. Их цель - спасение капиталистической системы. Коллективистский Союз выступает против всех буржуазных группировок, поэтому молдавскому патриотизму псевдокоммунистов и румынскому национализму псевдооппозиционеров противопоставляет пролетарский интернационализм. Мы добиваемся революционного объединения пролетариев Румынии, Молдавии, Евросоюза, Украины, России и всех остальных стран. Патриотизм и национализм - идеология, враждебная пролетарской борьбе. Рабочие не имеют отечества, - эти слова подлинных коммунистов Маркса и Энгельса актуальны по сей день.

ПРОЛЕТАРИИ ВСЕГО МИРА, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ В БОРЬБЕ ЗА СВОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ!

Контактный E-mail: union1917@gmail.com

"Всякая идеология, которая пытается разделить пролетариат по расовым, половым или национальным признакам, является контрреволюционной,сколько бы ни говорила она о социализме, освобождении или революции"

(брошюра ИКТ «Нация или класс»).

---

Причина публикации в нашем российском издании этой небольшой статьи по национальному вопросу очевидна. Когда летом 2008 года между Россией и Грузией начался открытый вооруженный конфликт, перед рабочим классом обеих стран бывшего Восточного блока непосредственно встал вопрос о том, как реагировать на происходящие боевые действия и постоянные кампании по эскалации национализма. Для нас как пролетарской организации сегодня особенную важность представляет отстаивание строго интернационалистической позиции. В случае открытого военного конфликта она подразумевает отказ от какой бы то ни было поддержки того или иного империалистического лагеря, пусть даже один из них (Грузия) располагает гораздо меньшими силами, чем другой (Россия). Мы, рабочий класс, не можем ничего выиграть в этих конфликтах и вооруженных столкновениях между капиталистическими государствами. В них пролетариату отводится лишь роль пушечного мяса. В будущем решительная защита интернационализма обретет еще большее значение!

Одним из немногих в России, Грузии и в регионе вообще подлинно интернационалистских заявлений, которые нам известны, является воззвание КРАС (Федерации работников образования, науки и техники) «Нет новой войне на Кавказе!». Заняв пролетарскую позицию и решительно отвергая националистические чувства и воззрения, КРАС, в числе прочего, пишет: «Не следует поддаваться на националистическую демагогию, которая требует от нас единства с «нашими» правителями под флагом «защиты родины». Главный враг простого человека - не его нищий и обобранный собрат по другую сторону границы или другой национальности. Это - правители и господа всех мастей, президенты и министры, бизнесмены и генералы, те, кто порождают войны ради умножения своей власти и своих богатств. Мы призываем трудовой народ в России, Осетии, Абхазии, Грузии отвергнуть приманку национализма и патриотизма и обратить свой гнев на властителей и богачей по обе стороны границы.»

Основная заслуга группы, выступившей с подобным заявлением, состоит не только в ее решительной антивоенной позиции, но и в политическом мужестве, в нежелании молчать и стремлении донести свою точку зрения до рабочего класса.

Однако даже в политической среде, представители которой способны реагировать на события как подлинные интернационалисты, можно услышать на удивление путаные и туманные заявления и дискуссии на тему: должны ли рабочие в борьбе придавать значение своему этническому происхождению?

Ниже мы процитируем выдержки из дискуссии на одном анархо-синдикалистском интернет-форуме. Один из ее участников отверг как националистическую концепцию, согласно которой необходимо вступать в борьбу с этнокультурных позиций, поскольку капитализм является глобалистским, антинациональным и ведет к разрушению этносов и культур. «Мы отвергаем всякую форму национальной, этнической или общинной принадлежности. (...)  в наше время бессмысленно воевать против глобализированного единообразия капитализма, утверждая, будто бы так называемые мифы о государстве-нации призваны уберечь нас от мук глобализации. Мало того, что такой подход объективно реакционен, - стремление возродить национальное единство путем приобщения к общей истории отрицает конфликт интересов различных классов, то есть призвано сплотить все население во имя защиты интересов национальной буржуазии в будущих межимпериалистических столкновениях.» Автор этих строк справедливо оспаривает мнение о том, что в борьбе против капитализма необходимо опираться не на пролетарский интернационализм, а на некую туманную «этническую идентичность».

Чтобы понять глубокую ошибочность и опасность подобных воззрений, необходимо отдавать себе отчет в масштабах угрозы национализма, который принимает различные формы, а также разобраться в связи между этносом (национальностью) и современной капиталистической нацией.

Нет ничего удивительного в том, что даже в среде рабочего класса можно встретить отдельные открытые проявления национализма - так было всегда. «Идеология правящего класса является господствующей». Пока существует капитализм, буржуазия найдет способы внедрить свою идеологию даже в ряды рабочего класса.

Националистические и патриотические устремления зачастую отстаивают правые популистские партии. Но наряду с течениями откровенно реакционными рабочему классу приходится сталкиваться с более изощренными формами националистической идеологии, проталкиваемыми, в частности, левыми и крайне левыми партиями капитала.

Во имя защиты «Прав Человека», цивилизации и даже классовой борьбы эти партии (нередко объединенные в «народные фронты») неизменно мобилизовали трудящихся на участие в вооруженных столкновениях, в частности, в обеих мировых войнах, ради защиты интересов национальной буржуазии и тем самым играли антипролетарскую роль.

Защита демократии представляет собой наиболее хитроумный способ привлечь рабочий класс на стезю национализма. Это стало основной мистификацией, используемой буржуазией ведущих стран с целью побудить пролетариат защищать свои нации, в том числе участвуя в мировых войнах. После 1945 года она составляет стержень воинствующей западной идеологии, в полной мере проявивший себя в ходе «холодной войны»

Другим подобного рода примером служит так называемый «прогрессивный» национализм государств Третьего мира, борющихся за национальное освобождение против крупнейших империалистических держав. Эта форма национализма в течение десятилетий преобладала главным образом в Латинской Америке и Африке, использовавшихся в качестве поля боя двумя ведущими империалистическими блоками. Примеры сталинистских эксплуататорских режимов на Кубе, в Мозамбике, Никарагуа или Вьетнаме свидетельствуют об антипролетарском характере так называемого «антиимпериалистического» национализма.

Интернационалистическая позиция подразумевает однозначный отказ от отождествления дела рабочего класса с патриотизмом «маленькой угнетенной страны», борющейся против империализма «янки» или СССР. Все подобные идеологии вызывали глубокий раскол в рядах рабочего класса, ведущего борьбу на международной арене.

С другой стороны, «этноцентристские» воззрения, обоснованно отвергнутые товарищами из анархо-синдикалистских кругов, абсолютно не соответствуют историческим реалиям. Пролетарский интернационализм - это не абстрактное пожелание «гармонии между нациями» в духе пацифизма. Он основывается на историческом опыте человечества и свойственен интернациональному классу, сплоченному общей заинтересованностью в борьбе против капитализма, - то есть пролетариату.

Нация, какой мы знаем ее сегодня, является продуктом развития капитализма. Формирование наций в XIX веке, когда капитализм был на подъеме, позволило преодолеть иррациональную региональную и этническую раздробленность, чтобы развивать капиталистический способ производства. Яркими примерами здесь служат Италия и Германия. С образованием таких крупных держав, как США, СССР, Китай или Индия, с их многонациональным населением, буржуазия преодолела совершенно отсталые представления о национальности, связанной с «кровью» или «почвой». И уж точно в исторические задачи рабочего класса никак не входит возвращение к способу общественной организации, окончательно ушедшему в прошлое с установлением капитализма, - пролетариату нет надобности поворачивать вспять колесо истории!

Интернационалистская позиция не является антинациональной в смысле отрицания существования капиталистических наций (как то пытаются представить сторонники этноцентристских воззрений). Она стремится преодолеть эту капиталистическую действительность, в которой нации становятся препятствием для развития человечества.

Воззрения и стратегии, обращающиеся к этничности и позиционируемые их защитниками как «прогрессивные» или «антикапиталистические» (при этом идет в ход аргумент о противостоянии этничности нациям и современным капиталистическим государствам, которые всегда подавляют этносы), не представляют собой ничего нового! Уже в 1920-30-е гг. немецкий идеолог анархо-синдикализма и Свободного рабочего союза Германии Рудольф Роккер писал: «Мы стоим на позициях не интернационализма, а анационализма. Мы выступаем за предоставление права на свободное самоопределение каждому коллективу, всему народу и именно по этой причине отвергаем безумную идею об унитарном национальном государстве. Мы - федералисты, т. е. сторонники федерации свободных объединений людей, которые не отделены друг от друга, а, напротив, взаимно и плодотворно сотрудничают и теснейшим образом соединены тысячью и одной духовной, экономической и культурной связью» (из статьи «О национальном единстве»). В своем искреннем неприятии капитализма Роккер во время первой мировой войны занял чисто интернационалистскую позицию, однако, к несчастью, его теоретизирования о «федерализме как принципе» и ставшем его коньком «предоставлении права на свободное самоопределение каждому коллективу, всему народу» привели его к неоднозначным политическим выводам и, как следствие, побудили в годы второй мировой войны предпочесть лагерь буржуазной демократии, боровшейся с фашизмом.

Сегодня основывать свои политические воззрения на местническом подходе и принимать во внимание этническую принадлежность не только свидетельствует о реакционности, но и является прямым посягательством на единство пролетариата.

История капитализма в достаточной степени продемонстрировала, что он не в состоянии преодолеть разделение мира на нации, даже если в ней имелись примеры империалистических блоков, а ныне у всех на устах находится «глобализация». Правящий класс эксплуататоров в конечном итоге непременно опирается на свою нацию и не способен развивать интернациональное видение мира в интересах человечества. Напротив, на стадии капиталистического упадка с конца 1970-х гг. одной из глубочайших проблем правящего класса является необходимость поддержания дисциплины между нациями и внутри каждой нации.

Вот почему будущее человечества - не за капиталистической буржуазией и тем более не за «этническим чувством почвы и крови».

В основе интернационализма лежат не смутные представления о вреде государства, бунтующей личности или мятежном этносе, а наличие интернационального общественного класса, возникшего при капитализме, - пролетариата. Создавая себе наемных рабов, капитализм порождает класс, по природе своей совершенно не связанный с какой-либо «этнической» принадлежностью, что по «почве», что по «крови». Пролетариат со временем стал интернациональным классом иммигрантов. «Пролетарии не имеют отечества», а также заключительные слова «Манифеста Коммунистической партии»: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» - вот боевой клич всех поколений рабочих в их борьбе, протяженной в веках.

Интернационализм вытекает из того положения, в которое поставил весь пролетариат мировой капитализм, - из эксплуатации рабочей силы повсюду в мире. Интернационализм опирается на признание того, что условия освобождения пролетариата носят интернациональный характер: невзирая на государственные границы и военные фронты, происхождение и культуру, пролетариат обретает единство в совместной борьбе против эксплуатации и в общей заинтересованности в освобождении от наемного рабства, в построении коммунизма.

Бедствия, обрушивающиеся на человечество (безработица, межимпериалистические войны, голод, разграбление природных ресурсов, разрушение окружающей среды и пр.), присущи капиталистическому способу производства и могут быть разрешены лишь при общемировом подходе, когда коммунистические производственные отношения распространятся повсюду в мире, а производители будут сами сознательно планировать свою производственную деятельность в мировом масштабе.

В то время как революционные процессы будут охватывать весь мир, пролетариат не должен будет допускать никаких уступок национализму и пресловутому праву на самоопределение. Националистические иллюзии необходимо упорно искоренять, выдвигая на первое место интересы всего трудящегося класса.

Строительство бесклассового и безгосударственного общества будет представляет собой не что иное, как формирование мирового человеческого сообщества. Коммунизм - это освобождение производительных сил от препятствий, созданных разделением на нации и свободной торговлей; это всемирное обобществление производства и потребления; это исчезновение самого пролетариата как эксплуатируемого класса и объединение всех классов в одно человечество, которое впервые в истории будет представлять собой подобную общность. В нем все существующие культуры постепенно сольются в единую, подлинно общечеловеческую культуру, которая явит собою синтез, превосходящий все предшествующее культурное наследство, то есть новую коммунистическую культуру. С появлением этой универсальной культуры и завершится «племенная» стадия предыстории человечества и начнется его подлинная история.

Буржуазия трепещет. С августа по октябрь ветер паники пронесся над мировой экономикой. Об этом свидетельствуют обескураженные заявления политиков и экономистов: «На краю пропасти», «Экономический Перл-Харбор», «Цунами приближается», «Финансовое 11 Сентября»[1]... Не хватает разве что аллюзий к «Титанику»!

Нужно отметить, что крупнейшие банки мира банкротятся один за другим, биржи переживают упадок, потеряв с января 2008 года 32 триллиона долларов, что соответствует объему производства в США за два года. Котировки на исландской бирже рухнули на 94 %, а на московской - на 71 %! 

В итоге буржуазии, используя разнообразные планы «спасения» и «оживления экономики», удалось избежать полного паралича последней. Означает ли это, что худшее осталось позади? Разумеется, нет! Рецессия, в которую мы только что вступили, обещает стать самой опустошительной со времен Великой депрессии 1929 года.

Экономисты откровенно признают это: как заявил 4 августа HSBC, «крупнейший банк в мире», сегодняшняя «конъюнктура является самой непростой за последние несколько десятилетий»[2]. По оценке президента Федерального резервного банка США, «мы сталкиваемся с одной из самых неблагоприятных в истории ситуаций в экономике и финансовой политике»[3]. 

Мировая печать не ошибается, когда сравнивает нынешний период с экономическим застоем 1930-х гг. Так, «Тайм» возвещает наступление «новых тяжких времен», поместив на своих страницах фотографию рабочих, стоявших в 1929 году в очереди за бесплатным супом. И действительно, сегодня вновь можно видеть подобные сцены: толпы осаждают благотворительные организации, раздающие пищу, а во многих странах перед биржами труда выстраиваются сотни трудящихся, лишившихся работы.

Выступление президента США Джорджа Буша по телевидению 24 сентября 2008 года не нуждается в комментариях: «Мы находимся в разгаре серьезного финансового кризиса. [...] Вся наша экономика в опасности. [...] Ключевые звенья финансовой системы США рискуют обрушиться. [...] Америка могла бы погрузиться в финансовую панику, и это был бы самый огорчительный сценарий. Новые банки обанкротились бы. [...] Биржевой рынок обрушился бы еще больше, что привело бы к сокращению средств на вашем пенсионном счету. Стоимость вашего дома упала бы. Участились бы случаи наложения ареста на имущество. [...] Многие предприятия оказались бы вынуждены закрыться, и миллионы американцев остались без работы. [...] В конечном итоге, наша страна могла бы погрузиться в долгую и мучительную рецессию». 

Что ж, этот «наихудший сценарий» «долгой и мучительной рецессии» уже реализуется, затрагивая не только «американский народ», но и рабочих всего мира!

Глубокая рецессия... 

С лета 2007 года, когда разразился получивший печальную известность «кризис субстандартного кредитования», каждый день приносит дурные вести в области экономики.

В 2008 году точно мор поразил банковский сектор. Куплены конкурентами, поглощены центральными банками либо просто национализированы: «Нортерн Рок» (восьмой по величине банк Англии), «Бер Стернс» (пятый по значению банк на Уолл-Стрит), «Фредди Мак» и «Фанни Мэй» (две американские организации, занимающиеся ипотечным рефинансированием, с капитализацией около 850 миллиардов долларов каждая), «Меррилл Линч» (краса и гордость американских финансов), HBOS (второй по величине банк Шотландии), AIG («Америкэн Интернэшнл Груп», один из крупнейших мировых страховщиков) и «Дексия» (люксембургско-бельгийско-французская финансовая организация). Кризисный год отмечен и рядом громких, имеющих историческое значение банкротств. В июле под опеку федеральных властей перешел «Индимак», один из ведущих ипотечных кредиторов США. Он стал самым крупным банковским учреждением, обанкротившимся в стране за последние двадцать четыре года! Рекорд оказался побит всего несколько дней спустя, когда объявил себя банкротом «Леман Братерс», четвертый по значимости американский банк. Его совокупная задолженность составила 613 миллиардов долларов. Новый рекорд! До этого крупнейшим банком-банкротом США являлся «Континентал Иллинойс» (1984 г.); тогда на кону стояла в шестнадцать раз меньшая сумма - 40 миллиардов долларов. Прошло всего две недели - и был установлен еще один рекорд: прекратила существование «Вашингтон Мютьюэл» (WaMu), крупнейшая сберегательная касса страны.

После того, как банковский сектор, самое сердце капитализма, можно сказать, поразил инфаркт, пошатнулось здоровье всей системы; глубоко затронутой оказалась, в свою очередь, «реальная экономика». Согласно Национальному бюро экономических исследований (NBER), с декабря 2007 года США официально переживают рецессию. Нуриэль Рубини, самый уважаемый на сегодняшний день экономист Уолл-Стрит, полагает даже, что возможно сокращение деловой активности в американской экономике на 5 % в 2009-м и еще на столько же - в 2010 гг.![4] Нам не известно, сбудется ли подобный прогноз, но тот факт, что один из наиболее известных экономистов мира допускает реализацию подобного катастрофического сценария, свидетельствует о реальной обеспокоенности буржуазии. Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) предполагает, что в 2009 году рецессия охватит все страны Евросоюза. «Дойче банк» прогнозирует, что ВВП Германии сократится на 4 %![5] Чтобы примерно представить себе масштабы подобной рецессии, нужно учитывать, что до сих пор худшим годом после окончания второй мировой войны считался 1975-й, когда немецкий ВВП уменьшился «всего» на 0,9 %. Ни один континент не останется незатронутым. Япония уже переживает рецессию, не миновать ее и Китаю, этому «капиталистическому Эльдорадо». В результате спрос обрушился настолько, что все цены, в том числе на нефть, пошли вниз. Короче говоря, дела в мировой экономике обстоят из рук вон плохо.

...и волна пауперизации, невиданной с 1930-х гг.

Совершенно понятно, что первой жертвой кризиса стал пролетариат. В США ухудшение условий жизни особенно заметно. С лета 2007 года оказались на улице 2,8 миллионов трудящихся, которые не смогли вернуть взятые ипотечные кредиты. По данным ассоциации ипотечных банков MBA, сегодня в США выселение угрожает одному заемщику из десяти. Подобное явление начинает отмечаться и в Европе, в частности, в Испании и Великобритании.

Число потерявших работу также растет. Японская фирма «Сони» обнародовала беспрецедентный план сокращения 16 тысяч рабочих мест, из них половину занимали работавшие по бессрочному контракту. Этот флагман японской индустрии никогда еще до сих пор не увольнял постоянных работников. Кризис недвижимости приводит к замедлению темпов строительства. В данной отрасли в Испании к 2010 году ожидается сокращение 900 тысяч рабочих мест! В банковском секторе происходит настоящее «побоище». «Ситигруп», один из крупнейших банков мира, намерен сократить 50 тысяч рабочих мест - при том, что в 2008 году уже были уволены 23 тысячи его сотрудников! В прошлом году в США и Великобритании потеряли работу 260 тысяч человек, занятые только в этом секторе. А одно рабочее место в сфере финансов обеспечивает работой еще 4 человека в смежных отраслях. Таким образом, крах финансовых организацией обрекает на безработицу сотни тысяч семей трудящихся.

Сильно затронул кризис и автомобильную промышленность. Минувшей осенью продажи автомобилей упали на 30 %. «Рено», ведущий французский производитель, с середины ноября практически приостановил производство: с тех пор с его конвейера не сошло ни одной машины, а сам он работает на 54 % своей мощности. «Тойота» собирается уволить 3 тысячи временных работников из 6 тысяч (то есть ровно половину), трудящихся на ее заводах в Японии. Однако самые тревожные новости поступают опять из США: знаменитая детройтская «Большая Тройка» («Дженерал Моторс», «Форд» и «Крайслер») оказалась на грани банкротства. Выделенных ей американским правительством 15 миллиардов не хватит на то, чтобы преодолеть спад и обеспечить устойчивое развитие[6] (самая же «Большая Тройка» просила как минимум 34 миллиарда). В ближайшие месяцы непременно произойдут массовые реструктуризации. Под угрозой оказываются от 2,3 до 3 миллионов рабочих мест. И уволенные рабочие вместе с работой потеряют медицинскую страховку и часть пенсии!

Неизбежным следствием этого массового сокращения рабочих мест является, разумеется, резкий рост безработицы. В Ирландии, «модели экономического развития последнего десятилетия», число безработных увеличилось более чем в два раза - подобные показатели никогда прежде в стране не отмечались! В Испании к концу 2008 года насчитывалось 3,13 миллиона безработных, то есть почти на один миллион больше, чем в 2007-м.[7] В США в 2008-м были сокращены 2,6 миллиона рабочих мест - впервые после 1945 года.[8] Особенно темпы роста безработицы возросли в ноябре-декабре - 1,1 миллиона сокращений. Если подобная динамика сохранится, к лету 2009 года работы лишатся еще 3 или 4 миллиона человек.

А для «счастливчиков», сохранивших свои места, будущее можно выразить в словах: «Работать много, чтобы получать много меньше».[9] Так, согласно последнему докладу Международного бюро труда (МБТ), озаглавленному «Доклад об оплате труда в мире в 2008/09 гг.», «для полутора миллиардов наемных работников во всем мире наступают трудные времена»; «мировой экономический кризис должен привести к чувствительному сокращению зарплат».

Неизбежным и предсказуемым результатом всего этого является значительный рост нищеты. Все благотворительные организации Европы и США отметили за последние месяцы десятипроцентное увеличение числа желающих получать бесплатное питание. Данное усиление пауперизации означает, что людям будет все труднее обеспечивать себя жильем, пропитанием, удовлетворять самые необходимые потребности. Кроме того, сегодня в капиталистическом мире у молодежи нет будущего!

Как буржуазия объясняет наступление кризиса

Наступает относительное понимание того, какие экономические механизмы вызвали нынешнюю рецессию. Телевидение выплеснуло на нас волну репортажей, претендующих на раскрытие всей подноготной происходящего. Проще говоря, на протяжении ряда лет потребление «американских домохозяйств» (то есть семей рабочих) поддерживалось искусственно всякого рода займами, в частности, посредством кредитования, имевшего головокружительный успех - ипотечных ссуд, называемых «субстандартными кредитами». Банки, финансовые учреждения, пенсионные фонды... все ссужали деньгами, не сильно заботясь о реальной платежеспособности этих рабочих, поскольку у последних имелось недвижимое имущество. В худшем случае, полагали заимодавцы, они возместят свои убытки после продажи недвижимости, принадлежащей должникам, которые не смогут погасить свой долг. Возник своеобразный «снежный ком»: чем больше рабочие занимали средств, в частности, на приобретение жилья, тем больше росла стоимость последнего; чем выше поднималась стоимость жилья, тем большие ссуды могли брать рабочие. Все спекулянты мира словно с цепи сорвались: они ринулись приобретать недвижимость, чтобы затем перепродать ее подороже, а главное, начали торговать пресловутыми «субстандартными кредитами», прибегая к обращению деловых обязательств в ценные бумаги, торгующиеся на мировом рынке подобно другим акциям и облигациям. За десять лет спекулятивный пузырь раздулся до огромных размеров; все финансовые учреждения мира осуществляли подобные операции в объеме триллионов долларов. Иными словами, домохозяйства, считавшиеся неплатежеспособными, превратились для мировой экономики в курицу, несущую золотые яйца.

Но, как и следовало ожидать, практическая экономика возвратила сей «дивный новый мир» к суровой действительности. В «реальной жизни» все эти сверхобремененные долгами рабочие сталкивались и с ростом стоимости жизни, и с замораживанием зарплат, и с увольнениями, и со снижением пособия по безработице... Одним словом, они настолько обеднели, что значительная часть их них оказалась неспособна возвратить долги. Тогда капиталисты стали насильно выселять неплательщиков, чтобы продать их недвижимость... Но выставленных на торги домов оказалось так много,[10] что цены начали снижаться - и вдруг... под летним солнцем 2007 года огромный снежный ком мгновенно растаял! Банки остались, можно сказать, с носом, то есть с сотнями тысяч неплатежеспособных должников и таким же количеством обесценившихся домов. Это был полный крах.

На первый взгляд все вышеизложенное может показаться абсурдным. Ссужать деньгами людей, которые не в состоянии вернуть их, - значит противоречить капиталистическому здравому смыслу. И тем не менее, за последнее десятилетие рост мировой экономики базировался, главным образом, на подобном очковтирательстве. Встает вопрос - почему? В чем причина этого безумия? Ответ журналистов, политиков, экономистов прост и единодушен: виноваты спекулянты! Виновата алчность «бизнесменов-проходимцев»! Виноваты «безответственные банкиры»! Сегодня все хором повторяют традиционный припев левых и крайне левых о вреде «ослабления государственного регулирования» и «неолиберализма» (то есть разнузданного либерализма) и призывают к государственному вмешательству в экономику... Что раскрывает подлинный характер «антикапиталистических» идей левых и крайне левых. Так, Саркози объявляет, что «капитализм нужно исправить, положив в его основу этику». Госпожа Меркель поносит спекулянтов. Сапатеро грозит пальцем «рыночным фундаменталистам». А Чавес, прославленный паладин «социализма XXI века», так комментирует принятые Бушем спешные меры по национализации: «Товарищ Буш сейчас принимает некоторые меры, достойные товарища Ленина».[11] Все как один твердят нам, что нужно возложить надежды на «иной капитализм», более гуманный, более нравственный... более государственный!

Ложь! Эти политиканы не говорят ни слова правды, начиная с объяснения причин рецессии.

Нынешняя экономическая катастрофа является результатом сотни лет упадка

На самом деле именно государство, в первую очередь, повинно в поголовной задолженности домохозяйств. Чтобы искусственно поддержать экономику, правительства широко раскрыли кредитные шлюзы, одновременно снизив процентные ставки центральных банков. Последние выдавали ссуды под низкий процент, порой менее 1 %, что позволяло деньгам течь рекой. Таким образом, глобальная задолженность стала результатом свободного выбора буржуазии, а не какого-то там «ослабления государственного регулирования». Как иначе понимать заявление Буша, сделанное сразу после 11 сентября 2001 года, когда на пороге рецессии он призвал рабочих: «Будьте добрыми патриотами - потребляйте!» Так американский президент озвучил ясное послание всей финансовой сфере: выдавайте больше потребительских кредитов, в противном случае национальная экономика обвалится![12]

На самом деле капитализм выживал благодаря займам на протяжении десятилетий. График 1,[13] на котором представлена динамика американской задолженности в целом (то есть совокупного долга государства, предприятий и домохозяйств) начиная с 1920 года, говорит сам за себя. Чтобы понять истоки этого феномена и не ограничиваться упрощенным и лживым объяснением его «безумием банкиров, спекулянтов и бизнесменов», нужно постичь «великую тайну современного общества» - выражаясь словами Маркса, «производство прибавочной стоимости».[14]

Figure 1: Evolution of total US debt since 1920

Капитализм обладает своеобразным врожденным недостатком: он постоянно производит некий токсин, который его организм не в состоянии нейтрализовать. Имеется в виде «перепроизводство». Действительно, он производит количество товаров, превышающее емкость рынка. Почему? Возьмем чисто теоретический пример: рабочий, трудящийся на конвейере или за станком с ЧПУ, получает в конце месяца 800 евро. На самом деле произведенный им товар эквивалентен не 800, а 1200 евро. Эта разница и называется прибавочной стоимостью. Что делает капиталист с 400 евро, которые он украл у рабочего (при условии, что удалось продать произведенный товар)? Часть, положим, 150 евро, он кладет себе в карман, а остающиеся 250 реинвестирует в свое предприятие, чаще всего в форме покупке более современного оборудования и т. д. Но почему капиталист так поступает? Потому что у него нет выбора. Капитализм является системой конкуренции, нужно продавать свою продукции немного дешевле, чем конкуренты. Следовательно, работодатель вынужден не только снижать производственные затраты, в первую очередь, зарплату работников,[15] но и использовать все большую долю неоплачиваемого прибавочного труда для реинвестиций, прежде всего, в более усовершенствованное оборудование,[16] чтобы увеличивать производительность. Если капиталист не делает этого, не модернизирует производство, рано или поздно его более предусмотрительные конкуренты начнут продавать свой товар дешевле и вытеснят его с рынка. Таким образом, в капиталистической системе заложено внутреннее противоречие: не возвращая рабочим в виде зарплаты эквивалент произведенной ими продукции и вынуждая работодателей отказываться от потребления значительной части извлеченной таким образом прибыли, система производит большую стоимость, чем может реализовать на рынке. Никогда ни рабочие, ни капиталисты не смогут потребить все произведенные товары. Куда же девать образующийся товарный излишек? С этой целью система вынуждена изыскивать новые рынки сбыта за рамками капиталистического производства, которые называют внекапиталистическими рынками (в том смысле, что они функционируют не по-капиталистически).

Вот почему в XVIII и особенно в XIX веках капитализм завоевывал мир: ему постоянно требовались новые рынки сбыта - в Азии, Африке, Латинской Америке, - чтобы извлекать прибыль из продажи излишков произведенных товаров и не допустить паралича экономики. Впрочем, последний наступал не единожды - всякий раз, когда не удавалось достаточно быстро осуществить новые завоевания. В написанном в 1848 году «Манифесте Коммунистической партии» содержится великолепное описание такого типа кризисов: «Во время кризисов разражается общественная эпидемия, которая всем предшествующим эпохам показалась бы нелепостью, - эпидемия перепроизводства. Общество оказывается вдруг отброшенным назад к состоянию внезапно наступившего варварства, как будто голод, всеобщая опустошительная война лишили его всех жизненных средств; кажется, что промышленность, торговля уничтожены, - и почему? Потому что общество обладает слишком большой цивилизацией, имеет слишком много жизненных средств, располагает слишком большой промышленностью и торговлей». Тем не менее, в то время капитализм переживал период роста и имел возможность завоевывать новые территории, а потому каждый кризис сменялся эпохой процветания. «Потребность в постоянно увеличивающемся сбыте продуктов гонит буржуазию по всему земному шару. Всюду должна она внедриться, всюду обосноваться, всюду установить свои связи. [...] Дешевые цены ее товаров - вот та тяжелая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам. Под страхом гибели заставляет она все нации принять буржуазный способ производства, заставляет их вводить у себя так называемую цивилизацию, т. е. становиться буржуа. Словом, она создает себе мир по своему образу и подобию». Но уже тогда Маркс ощущал, что эти периодические кризисы представляют собой нечто большее, чем извечный цикл, неизменно завершающийся наступлением процветания. В них он видел проявление глубоких противоречий, подрывающих капитализм: «...Путем завоевания новых рынков [...] она [буржуазия] подготовляет более всесторонние и более сокрушительные кризисы и уменьшает средства противодействия им» (Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. М., 1985. Т. 3. С. 145-147.). Или еще: «...По мере того как увеличивается масса продуктов, а следовательно, растет потребность в расширении рынков, все более суживается всемирный рынок, остается для эксплуатации все меньше новых рынков, так как каждый предшествующий кризис вовлекал во всемирную торговлю новые или до того времени лишь поверхностно эксплуатировавшиеся ею рынки» (Маркс К. Наемный труд и капитал// Там же. С. 217.).

На протяжении XVIII и XIX веков ведущие мировые державы наперегонки устремлялись к завоеванию мира; постепенно они поделили планету на колонии и образовали настоящие империи. Время от времени они нацеливали свои взоры на одни и те же территории, и тогда происходила кратковременная война, в результате которой побежденной стороне приходилось искать другие земли для завоевания. Но в начале ХХ века крупнейшие державы завершили раздел мира, и речь уже шла не о том, чтобы соперничать где-нибудь в Африке, Азии или Латинской Америке, а о том, чтобы развязать беспощадную войну за защиту своих сфер влияния и вооруженный захват территорий конкурентов-империалистов. Для капиталистических наций стоял вопрос о выживании, ибо им срочно требовалось выбросить излишки своего производства на некапиталистические рынки. Потому не случайно, что именно Германия, имевшая очень мало колоний (к тому же торговля в них велась с дозволения Британской империи - зависимость, совершенно невыносимая для немецкой буржуазии), выказала больше всего агрессивности и развязала в 1914 году первую мировую войну. В этой бойне погибло 11 миллионов человек, она привела к ужасным страданиям и морально и психологически травмировала целые поколения. Подобное чудовищное событие знаменовало собой начало новой эпохи, самой варварской в истории. Достигнув апогея, капитализм вступил в стадию своего упадка. Что наглядно подтвердил крах 1929 года.

И все же после ста лет медленной агонии система устояла; пошатываясь, кое-как, она все еще держится. Но как удается ей выживать? Почему яд перепроизводства не парализовал окончательно ее организм? Потому что она влезает в долги. Именно массированная задолженность позволила мировой экономике избежать сокрушительного краха.

Как показывает график 1, с начала ХХ века общая задолженность в США неуклонно росла, а в 20-е гг. буквально сорвалась с цепи. Домохозяйства, предприятия и банки рухнули под ее бременем. И резкое падение кривой задолженности в 30-40-е гг. на самом деле обманчиво. Действительно, Великая депрессия 30-х гг. является первым глубоким кризисом эпохи упадка. Буржуазия оказалась не готова к подобному потрясению. Поначалу она реагировала на него либо дурно, либо никак. Закрыв границы (политика протекционизма), она лишь увеличила перепроизводство, и яд не замедлил подействовать. В период с 1929 по 1933 гг. промышленное производство в США сократилось наполовину;[17] 13 миллионов рабочих остались без работы, обнищание достигло невиданных масштабов, два миллиона американцев лишились жилья.[18] Поначалу правительство не оказало помощь финансовому сектору: из зарегистрированных в 1921 году 29 тысяч банков к концу марта месяца 1933-го осталось не более 12 тысяч; и ряды их продолжали редеть вплоть до 1939 года.[19] Все эти банкротства означали автоматическое исчезновение колоссальной задолженности.[20] Однако график не отражает рост государственного долга. После четырех лет выжидательной политики правительство США наконец приняло меры, которые получили название «Нового курса» президента Рузвельта. В чем же состоял этот план, о котором сегодня так много говорят? Он означал проведение широкомасштабных общественных работ за счет... беспрецедентного роста государственного долга (который в 1929-1939 гг. возрос с 17 до 40 миллиардов).[21]

Впоследствии буржуазия извлекла урок из этой неприятной истории. После второй мировой войны она создала международные валютные и финансовые институты (на Бреттон-Вудской конференции), а главное, систематизировала кредитование. Так, достигнув минимума в 1953-54 гг. и несмотря на краткое затишье в 1950-60 гг.,[22] с середины 1950-х гг. общая задолженность в США медленно, но верно росла. А когда в 1967 году вновь случился кризис, правящий класс уже не терял времени. Он сразу же прибегнул к кредитам. Последующие сорок лет можно определить как череду кризисов на фоне нарастающей по экспоненте задолженности во всем мире. В США рецессии официально признавались в 1969, 1973, 1980, 1981, 1990 и 2001 гг.[23] На графике ясно видно, какие меры каждый раз принимала буржуазия для преодоления трудностей: кривая задолженности резко идет вверх начиная с 1973-го и особенно в 1990-е гг. Аналогично поступала буржуазия всех стран мира.

Но задолженность - не волшебная палочка. На графике 2[24] показано, что после 1966 года оно все менее способно обеспечить экономический рост.[25] Получается порочный круг: капиталисты производят количество товаров, превышающее емкость рынка;  кредитование создает искусственные рынки; капиталистам удается продать свой товар, а прибыль они реинвестируют в производство и... все с начала, нужны новые кредиты, чтобы продать новые товары. Мало того, что долги просто накапливаются - на каждом новом витке цикла они должны расти, чтобы поддерживать соответствующие темпы роста производства. Более того, увеличивается доля займов, которые вообще никоим образом не вливаются в производство, а исчезают, поглощенные бездной дефицита. Действительно обремененные долгами домохозяйства зачастую вынуждены прибегать к новым кредитам, чтобы иметь возможность выплатить старые долги. Аналогичным образом поступают государства, предприятия и банки. Наконец, поскольку на протяжении последних двадцати лет «реальный сектор экономики» пребывал в кризисе, значительную часть средств поглощали спекулятивные «мыльные пузыри» (возникшие в Интернете, в области телекоммуникаций и недвижимости).[26] В самом деле, было более рентабельно и даже менее рискованно спекулировать на бирже, нежели делать инвестиции в производство товаров, которые невероятно трудно продать. Сегодня на биржах обращается в пятьдесят раз больше денег, чем в производстве.[27]

Figure 2: Weakening effect of the growth of debt on the growth of GNP 

Но погоня за кредитами не просто демонстрирует свою растущую неэффективность - она неизбежно, шаг за шагом ведет к опустошительному экономическому кризису. Капитал не может, подобно фокуснику, бесконечно доставать деньги из своего цилиндра. Это азбука коммерции: любой долг необходимо отдавать, иначе у заимодавца возникнут серьезные трудности, вплоть до банкротства. Так что мы возвращаемся, в некотором роде, к исходной точке, капитал лишь оттягивает неизбежное наступление своего исторического кризиса. Хуже того! Выиграв какое-то время, он только усиливает последующие экономические потрясения. Именно это и происходит с капитализмом сегодня!

Может ли государство спасти капиталистическую экономику?

Когда отдельный человек становится банкротом, он лишается всего и оказывается на улице. Предприятие в подобной ситуации закрывается. А государство? Мы никогда еще не видели, чтобы оно «прикрыло лавочку». Оно просто перестает выполнять свои финансовые обязательства!

В 1982 году четырнадцать африканских государств оказались вынуждены официально заявить, что прекращают выплаты по долгам. В 1990-х гг. так же поступили некоторые страны Латинской Америки и Россия. Совсем недавно, в 2001 году, финансовый крах постиг Аргентину. Но государства эти не прекратили существование, их экономика продолжала функционировать. Тем не менее, в них происходили глубокие экономические потрясения: курс национальной валюты стремительно падал, кредиторы (как правило, другие государства) полностью или частично теряли вложенные средства, а самое главное, государство резко урезало свои расходы, сокращало значительную часть бюджетников, а остальным на время переставало платить. 

Сегодня на краю подобной пропасти оказались многие страны: Эквадор, Исландия, Украина, Сербия, Эстония... А что происходит с ведущими державами мира? Губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер в конце декабря объявил в своем штате «чрезвычайное положение в области налогов». Так самый богатый, «Золотой», как его называют, американский штат готовится сократить большую часть своих 235 тысяч чиновников (а оставшиеся с 1 февраля будут вынуждены на два дня в месяц уходить в неоплачиваемый отпуск)! Представляя новый бюджет, бывший популярный голливудский актер предупредил, что «каждому придется пойти на жертвы». Вот наглядный символ серьезных экономических трудностей, которые переживает крупнейшая мировая держава. До дефолта американского государства еще далеко, но уже ясно видно, что границы для маневров ведущих стран мира в области финансов существенно сузились. Мировая задолженность вроде бы достигла предела (в 2007 году она составила 60 триллионов долларов и тех пор увеличилась еще на несколько триллионов); продолжая следовать этим путем, буржуазия вызовет чудовищные экономические потрясения. Федеральный резервный банк США снизил свои ставки на 2009 год на 0,25 % - впервые с момента своего создания в 1913 году! Таким образом, американское государство ссужает деньгами почти даром (и даже себе в ущерб, если учитывать инфляцию). Все ведущие мировые экономисты призывают президента США принять «новый Новый курс», мечтая, что Обама станет вторым Рузвельтом, способным придать импульс экономике развертыванием, как и в 1933 году, широкомасштабных общественных работ, оплачиваемых... в кредит.[28] К подобным «Новому курсу» планам государственного займа буржуазия регулярно прибегает с 1967 года, и без особых успехов. Проблема состоит в том, что такая политика «бегства вперед» может привести к падению доллара. В самом деле, немало стран сегодня сомневаются в способности США выплатить все свои долги и пытаются вывести из страны инвестиции. Например, Китай в конце 2008 года на дипломатическом языке пригрозил Дяде Сэму, что перестанет поддерживать американскую экономику, покупая американские казначейские боны: «Любая недооценка серьезности кризиса способна повлечь за собой трудности как для должников, так и для кредиторов. Зримо растущий в стране спрос на американские казначейские боны не означает, что они долгое время останутся рентабельным объектом инвестирования или же что правительство США продолжит расходовать зарубежные капиталы». Вот как одной фразой Китай дал понять американскому государству, что может перекрыть долларовый поток из своей страны, который питает экономику США уже многие годы! Если он выполнит свою угрозу,[29] это приведет к такому мировому финансовому апокалипсису, что условия жизни рабочего класса катастрофически ухудшатся. Но сомнения начинают одолевать не только Поднебесную: в среду 10 декабря впервые в своей истории американское государство лишь с величайшим трудом сумело найти желающего ссудить его 28 миллиардами долларов. А поскольку казна всех ведущих держав пуста, списки их долгов нескончаемы, а экономика больна, в тот же день подобная незадача постигла и Германию: и ей, впервые с 20-х гг., с превеликими трудностями удалось занять 7 миллиардов евро.

Решительно, кредиты, берут ли их домохозяйства, предприятия или государства, являются лишь паллиативом, не способным излечить капитализм от болезни перепроизводства; они позволяют, самое большее, на время вывести экономику из затруднительного положения, но тем самым лишь усугубляют последствия будущих кризисов. Однако буржуазия продолжит проводить эту безнадежную политику, ибо не имеет иного выбора, как в очередной раз свидетельствует признание, сделанное Ангелой Меркель на международной конференции в Париже 8 декабря 2008 года: «Не существует никакой иной возможности противостоять кризису, кроме накопления все новых долгов», - или недавнее заявление главного экономиста МВФ Оливье Бланшара: «Мы столкнулись с кризисом исключительным по своим масштабам, основной составляющей которого является резкое падение спроса. [...] Крайне необходимо придать новый импульс [...] негосударственному спросу, если мы хотим избежать превращения рецессии в Великую депрессию». Каким образом? «Путем увеличения бюджетных расходов». 

Тем не менее, если все эти планы возрождения экономики окажутся несостоятельными, может ли государство спасти ее, национализировав ее значительную часть, в первую очередь, банковский сектор и автомобилестроение? Нет, и здесь ничего не выйдет! Прежде всего и вопреки традиционным мифам, поднимаемым на щит левыми и крайне левыми, национализация никогда не являлась благом для рабочего класса. Проводимое после второй мировой войны широкое огосударствление ставило своей целью восстановление разрушенного производства путем усиления интенсивности труда. Не надо забывать слова Тореза, бывшего в то время генсеком Коммунистической партии Франции и вице-премьером в правительстве де Голля, который бросил в лицо рабочему классу своей страны, прежде всего, работникам госсектора: «Если шахтерам предстоит умереть на трудовом посту, их жены станут на их место». А также: «Засучите рукава во имя национального возрождения!» И еще: «Забастовка - орудие трестов». Добро пожаловать в чудесный мир национализированной промышленности! Удивляться здесь нечему. Еще со времен Парижской Коммуны 1871 года революционеры-коммунисты всегда подчеркивали глубоко антипролетарскую роль государства. «Современное государство, каковы бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его прекращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки» (Энгельс Ф. Анти-Дюринг// Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. Т. 5. М., 1986. С. 259.).

Так что новая волна национализаций не сулит рабочему классу ничего хорошего. И тем более не позволит она буржуазии обеспечить устойчивый рост экономики. Наоборот, в будущем массированное огосударствление способно привести к еще большим  экономическим потрясениям. Напомним, что в 1929 году американские банки обанкротились и лопнули, и с ними пропали сбережения значительной части населения, что обрекло миллионы рабочих на нищету. С тех пор, дабы избежать повторения подобного краха, банковская система разделилась на две части: на коммерческие банки, финансирующие предприятия и проводящие всякого рода финансовые операции, и банки сберегательные, принимающие вклады и размещающие их под относительные гарантии. Однако волна банкротств, прокатившаяся по США в 2008 году, полностью смела коммерческие банки. Американская финансовая система вернулась к своему состоянию до 24 октября 1929 года! При следующей «буре» все банки, уцелевшие благодаря полной или частичной национализации, рискуют прекратить существование - и с ними исчезнут жалкие сбережения и зарплаты семей рабочих. Сегодня буржуазия проводит национализацию не для того, чтобы возродить экономику, - она стремится избежать грядущей неплатежеспособности мастодонтов финансов и промышленности. Речь идет о том, чтобы не допустить худшего и спасти то, что еще можно.[30]

Гора долгов, накопившихся за четыре десятилетия, превратилась в настоящий Эверест, и сегодня ничто не может остановить капитал, готовый обрушиться в бездну с ее вершины. Положение в экономике - действительно катастрофическое. Однако не следует думать, что капитализм не сегодня-завтра рухнет. Буржуазия не станет спокойно взирать на то, как рушится ее мир; она отчаянно, всеми средствами постарается продлить агонию своей системы, не заботясь о том, каким злом обернутся ее тщетные попытки для человечества. Она продолжит свое безумное бегство вперед, к новым долгам, и может статься, что в будущем ей местами и временами удастся обеспечить кратковременный экономический рост. Однако не подлежит никакому сомнению, что темпы исторического кризиса капитализма вскоре изменятся. После сорока лет медленного нисхождения в преисподнюю будущее принесет мучительные конвульсии, периодические спазмы экономики, которые опустошат не только страны «Третьего мира», но и США, Европу, Азию...[31] 

Так что сегодня как никогда актуален девиз Коммунистического Интернационала 1919 года: «Капитализм должен погибнуть, чтобы выжило человечество!»

Мехди (10 января 2009 г.)

 

---

 

[1] Фразы принадлежат соответственно: Полу Кругману (недавний лауреат Нобелевской премии по экономике), Уоррену Баффету (американский инвестор, прозванный «Оракул из Омахи» за то уважение, каким мнение миллиардера из маленького городка в штате Небраска пользуется в финансовых кругах), Жаку Аттали (экономисту и советнику французских президентов Миттерана и Саркози) и Лоранс Паризо (президент объединения французских работодателей).

[2] Libération, 4.08.08.

[3] Le Monde, 22.08.08.

[4] https://contreinfo.info/article.php3?id_article=2351.

[5] Les Echos, 5.12.08.

[6] Эти средства были выделены в рамках плана Полсона, который уже продемонстрировал свою неспособность решить проблемы банковского сектора. Американская буржуазия вынуждена «перекраивать Тришкин кафтан», что лишний раз свидетельствует о катастрофическом состоянии финансов ведущей мировой державы.

[7] Les Echos, 8.01.09.

[8] Согласно докладу, опубликованному 9 января американским Департаментом труда (Les Echos, 9.01.09).

[9] В 2007 году президент Франции Николя Саркози проводил свою предвыборную кампанию под лозунгом: «Больше работать, чтобы больше зарабатывать!»

[10] В 2007 году около трех миллионов американских домохозяйств оказались неплатежеспособными (Subprime Mortgage Foreclosures by the Numbers - https://www.americanprogress.org/issues/2007/03/forecloures_numbers.htlm).

[11] На сей раз мы согласимся с Чавесом. Буш ему действительно товарищ. Даже если их развела ожесточенная борьба между их империалистическими государствами, они, тем не менее, остаются товарищами в деле защиты капитализма и привилегий своего класса - буржуазии.

[12] Сегодня Алан Гринспен, бывший президент Федерального резервного банка США и первая скрипка этой кредитной экономики, стал объектом нападок всех экономистов и прочих докторов наук. У этих людей оказалась слишком короткая память - они быстро позабыли, как еще совсем недавно прeвозносили его до небес и провозглашали «экономическим гуру».

[13] Источник: https://eco.rue89.com/explicateur/2008/10/09/lendettement-peut-il-financ....

[14] См. «Капитал», т. 1.

[15] Иначе говоря, переменный капитал.

[16] Постоянный капитал.

[17] Kaspi A. Franklin Roosevelt. P., 1988, p. 20.

[18] Эти цифры тем более значительны, что в то время население США составляло всего 120 миллионов человек. См.: Chandler L.V. America's Greatest Depression 1929-1941. N.-Y., 1970, p. 24 et passim.

[19] По данным Фредерика Валлуара (Valeurs Actuelles, 15.02.2008.).

[20] Кроме того, резкое снижение общей задолженности объясняется действием сложного экономического механизма - денежной эмиссии. «Новый курс» финансировался не только за счет задолженности, но и за счет печатания дензнаков. Так, 12 мая 1933 года президент распорядился увеличить кредитование федеральных банков на 3 миллиарда долларов и напечатать банковских билетов без золотого обеспечения на аналогичную сумму. 22 октября того же года была проведена пятидесятипроцентная девальвация доллара по отношению к золоту. Все это объясняет относительно умеренные показатели задолженности.

[21] www.treasurydirect.gov/govt/reports/pd/histdebt/histdebt_histo3.htm.

[22] В период 1950-1967 гг. капитализм переживал бурный рост, что получило название «славного тридцатилетия» и «золотого века». При написании данной статьи мы не ставили себе целью проанализировать причины этого временного выпадения из экономического застоя ХХ века. Сегодня в ИКТ идет дискуссия, направленная на понимание причин, обусловивших этот период благоденствия. Материалы к дискуссии мы начали публиковать в нашей печати (см.: Débat interne au CCI: Les causes de la période de prospérité consecutive à la seconde guerre mondiale// Revue internationale. 2008, No 133). Мы призываем наших читателей принять в ней участие непосредственно во время наших собраний либо по переписке.

[23] https://www.nber.org/cycles.html.

[24] https://eco.rue89.com/explicateur/2008/10/09/lendettement-peut-il-financ....

[25] В 1966 году один доллар задолженности обеспечивал производство продукции на 0,8 доллара, а в 2007 году последний показатель опустился до 0,2 доллара.

[26] Активы и недвижимость не учитываются при расчете ВВП.

[27] Таким образом, что бы ни твердили нам экономисты, журналисты и прочие краснобаи, это «спекулятивное безумие» является порождением кризиса, а вовсе не наоборот!

[28] Уже после того, как эта статья была написана, Обама озвучил свой долгожданный план спасения экономики, «весьма достойный», по словам экономистов: будут разморожены 775 миллиардов долларов, предназначенные, во-первых, на «налоговые подарки» в 1000 долларов 95 % американских домохозяйств, дабы побудить их «вновь тратить деньги», а во-вторых, на осуществление программы широкомасштабных общественных работ в сфере энергетики, инфраструктуры и образования. Этот план, обещает Обама, позволит «в ближайшие годы» создать три миллиона рабочих мест. Но поскольку сегодня в США каждый месяц сокращается более 500 тысяч работников, с подобным «Новым курсом» (даже если его реализация превзойдет все ожидания) вышла явная неувязка.

[29] Угроза эта сама по себе свидетельствует о тупике и противоречиях, в которых погрязла мировая экономика. Действительно, для Китая продавать доллары в массовом порядке означает пилить сук, на котором он сидит, так как США являются основным рынком сбыта для его товаров. Вот почему он до сих пор продолжал поддерживать американскую экономику. С другой стороны, Китай осознает, что ветка эта прогнила и источена червями, а потому не желает сидеть на ней до тех пор, пока она подломится.

[30] Таким образом, она создает более благоприятные условия для развития борьбы. В самом деле, рабочие будут прямо противостоять государству, своему официальному работодателю. В 1980-е гг. массовая приватизация крупных предприятий (например, в Англии при Тэтчер) создала дополнительные трудности для ведения классовой борьбы. Мало того, что профсоюзы призывали рабочих бороться за сохранение предприятий в государственной собственности, - теперь вместо одного хозяина (государства) им приходилось иметь дело со многими (владельцами частных предприятий). Сражаясь на несколько фронтов, они зачастую оказывались бессильны. Если же все силы окажутся сосредоточены на борьбе с одним врагом, государством, шансы на успех существенно возрастут.

[31] Экономика напоминает ныне минное поле, и сложно сказать, какая бомба рванет следующей. Однако на страницах экономических журналов, в статьях обеспокоенных экономистов и прочих докторов наук все чаще возникает аббревиатура КДС (кредитный дефолтный своп). Это - своего рода страховка, при помощи которой финансовое учреждение защищает себя от риска невыплаты по кредитам, внося некий страховой платеж. В 2008 году общий объем ранка КДС оценивался в 60 триллионов долларов. Это означает, что если по образцу кризиса субстандартного кредитования разразится кризис КДС, он станет особенно опустошительным. В частности, пойдут на дно все американские пенсионные фонды и с ними - пенсии рабочих.

На протяжении многих месяцев 1120 работников фабрики «Континенталь» в Клэруа выражали свой гнев и неизменную решимость. «Конти ничего не боятся», говорили они про себя.

Хозяин обращался с этим рабочими, как с собаками, которых презирали и выгнали вон. В январе 2008 г . их заставили работать на 5 часов больше, увеличив рабочую неделю с 35 до 40 часов. Эта жертва должна была якобы позволить спасти рабочие места. Но так как капиталистическая эксплуатация не знает иных границ, кроме сопротивления трудящихся, 11 марта 2009 г . дирекция бесстыдно объявила о закрытии завода в... октябре! Немедленно произошел взрыв гнева и возмущения.

Рабочие блокировали улицу перед заводом и заняли вход. Эта маленькая площадка превратилась в место обмена мыслями и планами; рабочие собрались там и вели постоянные дискуссии. Там они проводили свои общие собрания. Это выступление быстро встретило симпатию рабочих региона.

Железнодорожники выражали свою поддержку непрерывными гудками поездов, проходящих в нескольких метрах от фабричного участка. Люди стихийно приносили корзины с едой. Была организована касса солидарности. Рабочие завода «Инержи» (поставляющего детали для автопромышленности и также находящегося под угрозой увольнений) предоставили в их распоряжение автобус (это позволило бастующим отправиться к штаб-квартире «Континенталь» в Реймсе, а затем 25 марта в Париж).

Ободренные этими проявлениями солидарности, рабочие «Континенталя» в национальный день протеста 19 марта отправились маршем со своего завода в Клэруа в центральный город Компьень, расположенный в 5 км . от них. Делая это, они пересекли важный промышленный район. Перед каждым заводом их встречали сотни рабочих, которые присоединялись к их колонне. Одна и та же картина повторялась перед «Сен-Гобеном», «Колгейтом», «Кадюмом», «Авентисом», «Аллардом», «CIE Automobile», так что вместо первоначальной тысячи на улицы Компьеня вышли 15 тысяч человек. Это почти четверть населения района!

После этого было множество «дней действий»:

В четверг 23 апреля трудящиеся Клэруа демонстрировали в Ганновере вместе со своими коллегами с завода в Сарргемине (Мозель) и с немецких заводов фирмы.

1 мая около 7 тыс. человек собрались на улицах Компьени: рабочие «Содиматекс», «Инержи», «CIE Automobile» и, прежде всего, «Леар», субподрядчика компании PSA, который также бастует и расположен в нескольких километрах от Компьени. Все они присоединились к бастующим с шинного завода «Континенталь».

6 мая 300 рабочих из Клэруа силой заняли завод «Континенталь» в Сарргемине.

В понедельник 18 мая была проведена манифестация трудящихся «Континенталь», «Леар» и UTI (субподрядчика «Континенталь») перед Биржей труда в Париже.

Короче говоря, трудящиеся этого завода не только приняли решение не уступать, но и встретили определенную поддержку рабочих региона или их компании (в Мозеле и в Германии), в равной мере затронутых нынешней волной увольнений.

И однако же, буржуазия, как кажется, отнюдь не дрожала от ужаса перед лицом этой борьбы. Действительно, очень трудно бороться против закрытия предприятия. Что делать, когда хозяин объявляет о предстоящем закрытии и прибегает к шантажу, заявляя, что стачка лишь ускорит это закрытие? (Отсюда похищения директоров, явно направленные на то, чтобы вызвать внимание СМИ. Так рабочие отчаянно пытаются помешать хозяину закрыть предприятие, не зная, к каким методам прибегнуть, чтобы сдвинуть соотношение сил в свою пользу. Такие немногочисленные акции часто поддерживаются или даже инициируются местными представителями профсоюзов, особенно ВКТ). Вести здесь борьбу только против «своего» хозяина - это явная ловушка. Борьба между хозяином и «его» работниками, отрезанными от своих братьев по классу, - заведомо неравная; она ведет эксплуатируемых к поражению. Вот почему работники «Континенталь» пытались укрепить связи с другими трудящимися, чтобы создать более благоприятное соотношение сил. На первый взгляд, им это удалось. Но только на первый взгляд. Буржуазия, как кажется, ни на минуту не была озабочена этой стачкой. Вместо того, чтобы начать традиционную информационную блокаду, как он всегда делает, когда считает, что борьба угрожает «общественному порядку» и необходимо сделать так, чтобы она не служила примером для других трудящихся, правящий класс, напротив, стал широко рекламировать происходящие события. Почему? Что скрывается за всей этой «видимостью»?

О распространении борьбы: иллюзии и реальность

Предприятие «Континенталь» в Клэруа находится в самом сердце промышленного района. Предприятия здесь соприкасаются друг с другом; многие тысячи рабочих сконцентрированы а полосе в 3 километра . И все они за эти годы стали объектами следовавших один за другим планов «реструктуризации». Так что рабочие «Континенталь» знали, что они - не единичный случай. Достаточно поговорить с ними, чтобы увидеть, до какой степени они понимают, что увольнение и безработица - тяжкая угроза, нависшая над головами всех рабочих семей.

Вот почему поддержка местного рабочего населения совершенно естественна. Манифестация 19 марта стала исторической для региона. Она еще раз напомнила, что солидарность - это чувство, которое естественным образом содержится в общественной жизни пролетариев, в их отношениях между собой. И однако же, эта поддержка носила ограниченный характер: она была, в основном, пассивной (есть же разница между тем, чтобы демонстрировать вместе с бастующими и бороться вместе с ними) и сиюминутной (в один конкретный день). Такое событие не может взволновать буржуазию, если не имеет продолжения. Действительно, это выражение солидарности не стало началом чего-либо, не превратилось в исходный пункт динамики распространения стачки. Наоборот, все другие акции, даже вроде бы привлекшие рабочих с других предприятий, в действительности усиливали изоляцию «Конти».

Акции в Мозеле или в Германии сразу оказались на ограниченной почве: фирмы «Континенталь». Борьба распространялась в сторону рабочих той же самой компании и только ее. В ходе такого «расширения» рождается не чувство «мы, рабочие, должны бороться вместе», но - «мы, рабочие «Континенталь»...». И это создает соотношение сил, которое куда менее благоприятно для эксплуатируемых. В связи с этим, манифестация в Ганновере лишь в малой степени носила действительно «интернациональный» характер. Да, рабочие из Франции и Германии стояли на улице плечом к плечу, и горячее чувство братства, которое они выражали по отношению друг к другу, было, вне всякого сомнения, искренним, но этот день скреплялся сознанием принадлежности не столько к одному классу поверх всех границ, сколько к одной и той же ТНК. За «интернациональным единством трудящихся» на сей раз скрывался яд раскола рабочего класса по отраслям, профессиям и компаниям!

Остаются, правда, еще несколько дней, когда работники различных предприятий вместе поднимались на забастовку. Особый интерес представляет связь с забастовщиками из «Леар». Но и в этом случае единство оставалось, в целом, сравнительно ограниченным и поверхностным. Рабочие «Леар» и «Континенталь» проводили совместные манифестации, однако в итоге шли рядом друг с другом, но каждый за «свое» предприятие, против «своего» хозяина. Так, 18 марта перед биржей труда в Париже «Конти» держали транспаранты, говорившие о «Континенталь», в то время как на транспаранте рабьочих «Леар» было написано: «Леар, субподрядчик PSA - нет закрытию».

Чтобы распространить борьбу - надо взять ее в свои руки

Речь идет, таким образом, об иллюзии расширения. Эти рабочие, оказавшиеся под угрозой быть вышвырнутыми на улицу, действительно разгневаны и искренне готовы бороться вместе. Почему же их борьба не обрела плоть и кровь? Почему работники «Континенталь» не попытались распространить борьбу на соседние заводы - к примеру, на «Колгейт», который расположен совсем рядом и также страдает от волны увольнений?

На самом деле, с самого начала движения бастующим было не суждено взять свою борьбу в собственные руки. Профсоюзы - прежде всего, ВКТ (бюрократическая профсоюзная конфедерация, стоящая под влиянием «компартии», - прим. перевод.) - принимали решения обо всем, о лозунгах, о методах действий и т.д. Эти цепные псы на службе капитала подорвали организацию расширения борьбы с тем, чтобы снизить боевой накал трудящихся и загнать их в тупик изоляции на основе профессии и фирмы.

Они наклеили на свои акции этикетку «единства», «интернациональной солидарности» и т.д. - но лишили эти слова их содержания.

Когда рабочие осмеливаются взять свою борьбу в собственные руки, доверяя самим себе и преступая через головы всех и всяких «профессионалов борьбы» (в действительности - профессионалов саботирования борьбы), - тогда расширение, к которому они естественно приходят, приобретает совершенно иной характер. Чтобы не остаться изолированными на «своем» предприятии, рабочие должны искать солидарности со стороны своих братьев по классу. Им следует энергично и в массовом порядке идти на ближайшие заводы, в больницы, учреждения. Этот путь нелегок. Велик риск потерпеть поражение, не добиться вовлечения других рабочих, из других отраслей. Но это единственный путь, позволяющий вести борьбу как единый и солидарный класс.

Иногда профсоюзы предлагают такие акции, чувствуя, что такие идеи уже бродят в головах рабочих. Они вызываются пойти на контакты от имени работников и действительно... совещаются со своими собратьями - проффункционерами! Следует сопротивляться такому саботажу борьбы, отказываться отдать борьбу в их руки. О расширении должны решать все работники; они же должны организовать и осуществить его. Для этого на суверенных общих собраниях, общих и открытых для всех, без исключения необходимо обсудить и принять решение в массовом порядке двинуться на встречу с братьями по классу! Подлинная рабочая солидарность в ходе стачки выковывается шаг за шагом на основе географического расширения борьбы.

Но возможно ли дать жизнь такой динамике, создать такое соотношение сил? В доказывающем это опыте нет недостатка. К примеру, именно так действовали польские рабочие в 1980 г .: добиваясь взятия борьбы и ее распространения в свои руки, они дали жизнь массовому движению, которое до сих пор осталось в рабочей памяти. Приведем и другой пример, менее известный и широкий: в мае 1986 г . 300 шахтеров бельгийского Лимбурга направились на общее собрание работников общественных служб в Брюсселе, чтобы предложить объединить борьбу, что раздуло пламя борьбы по всему региону (в Бельгии, Финляндии, Дании). В совсем уж недавние времена, в 2006 г . металлурги в Виго (Испания) организовывали свои общие собрания не на заводе, а на улице, давая таким образом возможность другим трудящимся принять в них участие и в массовом порядке совместно ходить на манифестации.

Общим для всех этих событий было сопротивление попыткам перевести конфликты в профсоюзные рамки. Не может быть настоящего развития борьбы, настоящего географического распространения ее без того, чтобы буржуазия не почувствовала угрозы и не направила свои батальоны профсоюзников на удушение этой динамики. Рабочие Клэруа не посягали на эти навязанные рамки, наоборот, они верили профсоюзам и на сей раз не заметили, как их «представители» организовали их изоляцию. Но экономический кризис будет продолжать бить по рабочим, во всех отраслях. Все яснее будет становиться, что нужно вести борьбу вместе, как класс, чтобы быть в состоянии оказывать сопротивление. Размышления о том, как объединить нашу борьбу, будет неизбежно и все больше ломать профсоюзный каркас. 29.5.2009

P.S. Когда эта статья печаталась, мы узнали, что в ходе переговоров дирекция "Континенталь» согласилась «уступить», заплатив каждому рабочему выходное пособие в 50 тысяч евро. Эта премия увольняемым, хотя и ничтожная по сравнения с фактом выбрасывания за ворота (рабочие требовали отказа от закрытия или, по меньшей мере, его отсрочки до конца 2011 г .), стала результатом боевого настроя трудящихся. Однако крикливая реклама, развернутая вокруг этих брошенных корок, пытается внушить ту же лживую мысль, какую внушала во время событий на Гваделупе: только положившись на профсоюзы, рабочие могут хоть чего-нибудь добиться.